Наступление против войск, собранных Жозефом вокруг Мадрида, предполагали начать после того, как спадет жара, а тем временем требовали, чтобы армии левого и правого флангов действовали в тылах французов и вынудили их отвести войска к северу и оголить Мадрид.
В это же время весьма серьезные события происходили как в Каталонии и Арагоне, так и в Старой Кастилии. В Каталонии генерал Сен-Сир весь 1809 год боролся с каталонцами и с войсками генерала Рединга, которые в конце концов отбросил в Таррагону. Затем он передвинулся на Барселону, чтобы навести порядок, доставить продовольствие и забрать пленных, захваченных в четырех сражениях. Пленных он отвел к границе, а затем приступил к осаде Хероны, проведение которой Наполеон несколько легкомысленно предписал ему в качестве несложной задачи, призванной увенчать его славные заслуги.
Генералу Вердье было поручено руководить наступательными операциями, а Сен-Сир оставил за собой миссию прикрывать их. Даже после взятия Сарагосы еще не было известно, что осады в Испании представляют собой крупные военные операции, гораздо более трудные, чем сражения, и что даже самый искусный командующий с величайшим трудом может одолеть испанские крепости.
Сен-Сир, оставив Вердье все силы, какие только мог, и забрав только 12 тысяч человек, ловко захватил равнину Вик, довольно значительные запасы продовольствия для себя и для генерала Вердье, а затем расположился на позиции, позволявшей остановить армии, которые неминуемо должны были прислать на помощь Хероне.
Когда прибыла, наконец, долгожданная тяжелая артиллерия, Вердье начал подкопные работы. Город Херона, расположенный на берегу реки Тер у подножия защищенных высот, окруженный регулярными укреплениями, наполненный фанатичным населением, обороняемый гарнизоном в 7 тысяч человек и героическим комендантом доном Альваресом де Кастро, намеревался обессмертить себя героическим сопротивлением и, как мы увидим, сдержал слово.
Поскольку генерал Сансон, руководивший инженерными операциями, решил начинать с захвата высот, траншею открыли перед фортом Монжуик и после долгой прокладки ходов проделали, наконец, брешь. К сожалению, поскольку осада проводилась без подобающей точности, приступ был проведен лишь через несколько дней, и неприятель успел подготовиться к энергичной обороне. Французские войска, остановленные доблестью осажденных и воздвигнутыми за брешью препятствиями, были оттеснены, что чрезвычайно воодушевило жителей города.
После неудачной атаки на форт Монжуик направление атаки показалось выбранным неверно, его переменили и предприняли новые подкопные работы в сторону другого бастиона. Легко догадаться, сколько времени, крови и бессмысленных усилий стоили эти перемены. При виде происходящего усердие солдат остывало, а фанатизм жителей возрастал. Наконец, когда прорыв через брешь снова стал возможен, испанцы оставили форт Монжуик, почувствовав, что на сей раз не сумеют его отстоять. Форт стал, наконец, французским завоеванием, но после срока, который равнялся по продолжительности величайшим осадам.
Уставшие за время предварительных операций солдаты атаковали саму крепость, спустившись на берега Тера и расположившись под навесным огнем с высот, оставшихся в распоряжении неприятеля. Была предпринята новая осада городской стены, и, когда брешь, наконец, стала проходимой, было решено идти на приступ. Дон Альварес де Кастро, возглавив свой гарнизон, за спиной которого стояли все жители, поклялся скорее умереть, нежели сдаться, и преградить французам путь хоть горами трупов, за отсутствием разрушенных их пушками стен. Атака была начата с большой силой, отбита и с ожесточением возобновлена под огнем из крепости и с высот, под звон колоколов и крики фанатичного населения. Несколько раз доблестным французским солдатам удавалось вскарабкаться на стену, но всякий раз их ожидала там яростная толпа. Женщины, священники и дети выходили вместе с солдатами к залитой кровью и объятой пламенем бреши, и в конце концов атакующим пришлось отступить перед благородным исступлением испанского патриотизма. Это был уже второй неудачный штурм за время осады. Ничего подобного с французами не случалось после Сен-Жан-д’Акра. Пришлось отказаться от прямых атак и перейти к блокаде, которой, впрочем, казалось теперь достаточно, ибо героическое население Хероны пожирали тиф и голод, унося жизни последних защитников. Смертельная болезнь настигла даже коменданта.