Оставшись один, Ней принялся наблюдать за малейшими движениями англичан со странным недоверием к ситуации, в которой не было, между тем, ничего угрожающего. Весьма пострадав в бою накануне, англичане продвигались медленно, что, вовсе не успокаивая Нея, напротив, внушало ему всё большее беспокойство, склоняя к мысли, что они, возможно, затевают что-то в другом месте. Движение на левом фланге генерала Пиктона, пытавшегося его обойти, тотчас убедило Нея в том, что все его опасения вот-вот сбудутся, он будет отрезан от основной части армии и даже, возможно, окружен. Этот герой с верным сердцем и нерешительным умом оставался непоколебим на участке, который мог объять глазами, но менее уверен в себе на пространстве, которое мог объять лишь разумом. Он ощутил тревогу и, по-прежнему опасаясь быть отрезанным и, конечно же, слишком торопясь покинуть ставшую ему ненавистной португальскую землю, недолго поборовшись за высоты Кондейши, поспешил их оставить и отойти в узкое ущелье на левом фланге, выводившее через три-четыре лье на Миранда-ду-Корву и соединявшее его с Луазоном, Клозелем и Ренье. Почувствовав, однако, что подвергает оставшегося на берегу Мондегу Монбрена опасности быть отрезанным и захваченным, он дал ему знать о случившемся и послал приказ отступать без промедления, восходя галопом по берегам Мондегу, параллельно его собственному движению.
В это время Массена передвинулся в Фуэнте-Куберта, где Луазон, при поддержке Клозеля, связывал Нея с Ренье, готовый дать отпор любому поползновению англичан вклиниться между двумя главными силами французской армии. Когда Массена доложили, что Ней оставил Кон-дейшу и тем самым решил судьбу кампании, его охватил такой гнев, что он во всеуслышание выразил свое крайнее недовольство начальнику главного штаба Фририону, который своим усердием и старанием сблизить командиров армии исправлял, насколько это было в его силах, совершавшиеся всеми ошибки. Массена был настолько выведен из себя, что даже подумал предать случай огласке и отобрать у Нея командование; но в такой близости от неприятеля, когда он нуждался в содействии всех храбрецов и Жюно еще не оправился от ранения, Массена почувствовал несвоевременность подобной меры. Он только выразил свое недовольство, передав маршалу Нею сухой приказ остановиться у выхода из ущелья, дабы после спасения 6-го корпуса от мнимой опасности спасти Монбрена и тяжелые обозы от опасности реальной, дав им возможность осуществить движение, подобное движению 6-го корпуса. Поспешное отступление Нея ставило под удар и самого Массена, располагавшего только дивизиями Луазона и Клозеля, ибо оголило его правый фланг: англичане, будь они попроворнее, могли теперь отрезать его от 6-го корпуса. Но он стремительно отступил и двигался всю ночь с двумя сопровождавшими его дивизиями. К утру он был вне опасности, дебушировав между Казал-Нову и Миранда-ду-Корву.
По выходе из ущелья, ведущего из Кондейши в направлении Миранда-ду-Корву, Ней должен был сначала остановиться у Казал-Нову. Там начинался более открытый холмистый участок, приводящий к Арунке на Сейре. На этом участке к Нею и собирались постепенно присоединиться дивизии Луазона и Клозеля, корпуса Жюно, Ренье и Друо. Он остановился в Казал-Нову вечером, твердо решив теперь, когда он мог соединиться с армией и был уверен в уходе из Португалии, отстаивать каждую пядь земли и задержать англичан на целый день, чтобы отставшие подразделения успели к нему присоединиться.
На следующий день, 14 марта, несмотря на густой туман, едва позволявший различать предметы на самом малом расстоянии, он начал маневрировать перед англичанами с уверенностью, точностью и проворством, сгавшими предметом всеобщего восхищения. Почти вся английская армия следовала за ним по холмистой равнине, орошаемой притоками Мондегу. Ней искусно расставил свои войска эшелонами на удобных для обороны высотах. Арьергард генерала Ферея он расположил в Казал-Нову, чуть поодаль — дивизию Мерме, за ней, на холме, дивизию Маршана. Дивизии Луазона, Клозеля и Солиньяка из корпуса Жюно формировали последний эшелон у Миранд а-ду-Корву. Английская армия медленно следовала за французской, притом что французы уступали участок лишь шаг за шагом, после хорошо рассчитанного сопротивления каждого эшелона. Англичане с трудом продвигались вперед под смертоносным огнем неприятеля, которого никак не могли догнать. К концу дня они были вынуждены остановиться перед французскими частями, соединившимися на почти неприступной позиции. Французы остановились на ночлег на берегах Сейры, которую перешли, оставив две дивизии в Арунке. Обе армии встали биваком одна рядом с другой.