На следующий день Наполеон подошел в Наумбург с сильной пехотной колонной и всей артиллерией гвардии и приказал тотчас начинать переправу. Русские построились на другом берегу и, казалось, готовились к обороне. Наполеон приказал установить на высотах Наумбурга мощную батарею, дабы расчистить расположенный напротив пляж, и перебросить на другой берег вольтижеров в заранее припасенных лодках. Триста человек, переправленные первым рейсом, принялись теснить русских тиральеров, а между тем к ним доставлялись непрерывными челночными рейсами новые подкрепления. Солдаты тотчас начали окапываться, чтобы прикрыться, а тем временем над их головами зазвучала канонада. Русские подтащили артиллерию, Наполеон подвел новые орудия, и работа по наведению моста продолжилась уже под огнем 50 русских и 80 французских пушек.
Поскольку русские не могли удержаться на участке под огнем французов, они отступили и прекратили чинить препятствия наведению моста, которое должно было завершиться не позднее 10 мая. К счастью, русские оставили и новый город, и французы получили возможность спокойно починить городской мост. Между каменными опорами разрушенных пролетов перебросили мощные брусья и восстановили сообщение между двумя частями города.
Наши войска стали занимать предместье Нойштадт (или новый город), и в тот же день прибыли генерал Бертран и маршал Удино. Наполеон расквартировал их в Дрездене и Пирне. Он узнал, что Лористон столкнулся в Мейсене только с арьергардом пруссаков и ему удалось без больших затруднений перейти через Эльбу. Таким образом, французы полностью овладели рекой и мирно вступили в столицу Саксонии. Начав кампанию 1 мая, к 10 мая завладев Саксонией и отбросив союзников за Эльбу, Наполеон выполнил свое обещание выгнать союзников быстрее, чем они пришли.
Прежде чем продолжать преследование, Наполеон решил остановиться на несколько дней в Дрездене, чтобы подтянуть войска и предоставить им отдых, присоединить кавалерийские корпуса, призвать короля Саксонии в его земли и, наконец, сообразовать военные операции с операциями союзников. Планы пруссаков и русских были еще не вполне ясны, донесения разведчиков противоречили друг другу. Казалось, что союзники готовы сдать Берлин, предпочитая не разделять ради обороны столицы свои силы, а главное, они продолжали опираться на Австрию, что делало в ту минуту дипломатические дела не менее важными, чем дела военные. Вновь предписав корпусу Нея направляться на Торгау, откуда он был волен в дальнейшем направить его на Берлин или подтянуть к Дрездену, и, повторив и уточнив приказы, исполнение которых должно было довести численность корпуса до 80 тысяч человек, Наполеон без промедления занялся дипломатическими делами, требовавшими всего его внимания.
При приближении французов король Саксонии бежал не только со своих земель, но и из Баварии, и, бросившись под крыло Австрии, политику которой очевидно принял, уехал в Прагу. Наполеону было за что на него гневаться, но провозгласить низложение Фридриха-Августа он не мог, ибо оно означало бы объявление о новом предательстве союзника. Наполеон не умел сдерживать свое честолюбие, но умел сдерживать гнев и на сей раз вновь подал пример самообладания. Он притворился, что не понял поведения короля Саксонии, приписав его действия испугу и дурным советам, и что считает его по-прежнему верным Франции. Наполеон послал в Прагу к королю одного из своих адъютантов с требованием немедленно, под угрозой низложения, возвратиться в Дрезден, привести с собой конницу, артиллерию и двор и вернуть генералу Ренье 10 тысяч саксонцев, запертых в крепости Торгау. Серра, наш посол при саксонском дворе, сопровождавший Фридриха-Августа в Прагу, получил приказ потребовать от короля немедленного ответа.