Три армии остались разъединенными, ибо Наполеону не нравилось объединение в руках Жозефа подобной силы. Поэтому каждый главный штаб сохранил свои притязания, и когда, по совету Журдана, Жозеф отправил администрациям всех трех армий необходимые меры по созданию складов, все три отказались повиноваться Главному штабу. Понадобился новый приказ из Парижа, добиравшийся до Мадрида более месяца, чтобы вынудить каждого из трех интендантов подчиниться предписаниям главного интенданта. Однако ценное время было потеряно. Наконец, после отправки трех дивизий Португальской армии Клозелю, пришлось послать к нему и четвертую, а затем направить на Бривьеску и пятую, так что Рейль сохранил при себе только одну дивизию. Ему пришлось даже разделить ее пополам и расположить одну из своих бригад в Бургосе, а другую — в Паленсии, позади кавалерии, охранявшей Эслу. Поэтому, в случае внезапного появления англо-португалыдев, оставалось выставить против них только две из трех армий, и преимущество концентрации, благодаря которой мы несколько поправили свои дела после поражения при Саламанке, свелось почти к нулю. Если бы подкрепления, отправленные Клозелю, помогли ему уничтожить банды герильясов, дурные последствия рассредоточения, хоть и непоправимые, получили бы хоть какую-то компенсацию. Но усмирить испанскую Вандею было столь же трудно, как Вандею французскую, и стало очевидно, что одной военной силы без моральных и политических средств для победы недостаточно.
Пока французы изнуряли себя бессмысленным преследованием герильясов, апрель и май миновали, настало время крупных военных операций, и Веллингтон покинул свои расположения. Он вступил в кампанию во главе 48 тысяч англичан, 20 тысяч португальцев и 24 тысяч испанцев, причем последние были вооружены и обмундированы лучше обычного; таким образом, он располагал в целом 90 тысячами человек. Веллингтон намеревался прежде всего перевести через Эслу левый фланг, которым командовал Томас Грэхем, а центр и правый фланг подвести к линии Дуэро, когда левый фланг окажется в тылах защищавших Дуэро французов. На сей раз он двигался с артиллерийским осадным парком, не желая терпеть поражений, как в Бургосе.
Одиннадцатого мая его левый фланг выполнил первое движение и рассредоточился вдоль Эслы. Кавалерия Рейля, располагая поддержкой только одной пехотной бригады, не выказала ни смелости, ни бдительности, и англичане перешли через Эслу прежде, чем она успела об этом узнать. Англичане не спешили теснить неприятеля, ибо одно крыло не хотело выдвигаться без другого, и Веллингтон только 20 мая выдвинул правый фланг на Саламанку и Тормес. Двадцать четвертого мая Газану доложили о его приближении во главе значительных сил.
Французская армия, которая должна была подготовиться и сконцентрироваться к 1 мая в окрестностях Вальядолида, оказалась застигнута врасплох в самом неприятном положении. Андалусская армия была рассредоточена от Мадрида до Саламанки, армия Центра — от Сеговии до Вальядолида, Португальская армия — от Бургоса до Памплоны.
Прежде всего следовало отозвать из Мадрида дивизию Леваля, чтобы она, перейдя через Гвадарраму, передвинулась в Вальядолид. Газан мог бы отдать соответствующий приказ без промедления, но поскольку речь шла об окончательном оставлении столицы, он счел должным прибыть в Вальядолид и договориться с Жозефом. Так были потеряны два дня. Разрешение оставить столицу отправили из Вальядолида 25 мая. В то же время всем войскам на линиях Тормеса, Дуэро и Эслы приказали медленно отходить назад, дабы обеспечить дивизии Леваля время для отступления. Поскольку генерал Рейль располагал для поддержки своей кавалерии у Эслы только одной из двух бригад дивизии Моюона, ему предоставили одну из дивизий армии Центра, дивизию генерала д’Арманьяка. Остаток армии Центра пребывал у Сеговии в ожидании дивизии Леваля. Андалусская армия, сохранившая наибольшую целостность, должна была отступить от Саламанки на Тордесильяс, оставляя участок шаг за шагом, дабы войска успели сконцентрироваться.
Наконец известили о приближении англичан генерала Клозеля, затребовали у него обратно пять дивизий Португальской армии, обязали и его самого подойти с какими-нибудь войсками Северной армии, дабы иметь возможность выставить против англичан хотя бы 80 тысяч человек. Наконец написали военному министру Кларку, давая ему знать о положении вещей и торопя его отдать приказ о концентрации войск. Министр, оставшийся в Париже один после отъезда Наполеона в Германию, умел только повторять приказы императора, которые предписывали в качестве основной цели восстановление коммуникаций с Францией и закрепление в северных провинциях. Поэтому серьезной помощи из Парижа ждать не приходилось. Единственная услуга, которую мог оказать министр, состояла в отправке Клозелю уведомления о марше англичан, что было небесполезно, ибо, несмотря на все усилия обеспечить надежные коммуникации с Северной армией, уверенности в том, что Клозель получит депеши Жозефа раньше, чем через 3-4 недели, не было. Генерал Клозель был таким верным товарищем по оружию и так хорошо понимал важность разгрома англичан, что тотчас по получении уведомления от военного министра не преминул бы отослать дивизии Португальской армии и сам бы выступил на поддержку с войсками Северной армии.