При этом и в Южной, и в Северной Корее нет ни одной работы по общей истории Кореи, включая учебники для средних школ, где бы история Пархэ не описывалась как часть корейской истории[94].
В Северной Корее истории Пархэ всегда уделялось повышенное внимание. Как-никак, Пархэ занимало большую часть современной Корейской Народно-Демократической Республики и к тому же противостояло королевству Силла — в известной степени символу Южной Кореи. К тому же в северокорейской историографии не признается факт объединения Корейского полуострова королевством Силла. История Кореи последних столетий I тысячелетия излагается таким образом, что Корея предстает разделенной на два равных по значимости государства — Пархэ и Силла. Именно поэтому королевство Силла после VII в. именуется не Объединенное Силла, а Позднее Силла.
В Республике Корея историю Пархэ относили к корейской истории и в 1950-е годы[95]. В 1990-е годы интерес к истории Пархэ стал проявляться особенно заметно. С одной стороны, перспектива объединения Корейского полуострова пробудила особое внимание к древней истории территорий, которые должны стать частью будущего единого корейского государства. С другой — 1990-е годы ознаменовались для Южной Кореи увеличением числа всевозможных исследований по истории Кореи, в том числе затрагивающих весьма специфические проблемы, недостаточно изучавшиеся ранее.
Поэтому, несмотря на всю неоднозначность вопроса о культурно-исторической принадлежности Пархэ-Бохая, и учитывая то, что и в КНДР, и в Республике Корея историю Пархэ относят к истории Кореи, мы не можем обойтись без хотя бы самого краткого изложения основных моментов из истории этого государства.
§ 1. Образование государства Пархэ и проблема его этнокультурной принадлежности
Итак, территория Корейского полуострова к северу от реки Тэ-донган и полуостров Ляодун, входившие в состав Когурё, после его падения отошли к Китаю династии Тан. На месте Когурё было образовано Аньдунекое наместничество (Андон тохобу). Однако когурёсцы не подчинились новой иноземной власти и продолжали сопротивление. Мирным путем за возрождение Когурё боролось когурёское население полуострова Ляодун, губернатором которого в 677 г. был назначен последний когурёский государь Почжан-ван. Государь хотел было отправить в столицу танского Китая своего внука, которого бы признали за короля вассального, но независимого государства Когурё, но эти замыслы так и не удалось реализовать. В 699 г., после того как в 698 г. Китай упразднил Аньдунское наместничество, губернатором когурёского Ляодуна был назначен сын Почжан-вана — Ко Донму. Он пытался управлять подчиненными ему территориями независимо от Китая, поэтому одно время эти территории называли Малым Когурё. Автономия была подтверждена танским Китаем во имя спокойствия в Поднебесной.
Однако некоторые из бывших когурёсцев избирали путь вооруженной борьбы с Тан. В 696 г. в Ёнчжу, в районе Ляоси, бывшие когурёсцы и народность мальгаль во главе с полководцем Тэ Чоёном (7-719) подняли восстание против Тан, но потерпели поражение. Тогда восставшие решили отправиться на восток в сторону Маньчжурии. Там, по завершении перехода, в 698 г. Тэ Чоён объявил о создании государства Чингук (в китайском прочтении — Чжэньго), в котором стал королем, провозгласив следующий, 699 г. первым годом своего правления. Храмовое имя Тэ Чоёна — Ко-ван.
Новое государство сразу постаралось завязать дружеские отношения с соседними тюркскими народами, а в 705 г. — с танским Китаем: ни одно «периферийное» по отношению к Серединной империи государство не могло рассчитывать на законность своего существования, если власть его правителей не подтверждалась при дворе китайского императора. Поэтому дружеские отношения с Тан были главным условием легитимности существования нового государства. В 713 г. танский Китай пожаловал Тэ Чоёну титул правителя [государства][96] Пархэ и по совместительству — должность губернатора области Холь-ханчжу. С тех пор новое государство в северной части Корейского полуострова и Маньчжурии стало именоваться Пархэ, или по-китайски—Бохай, что значит Море Бо[97]. Иероглиф «государство» к названию Пархэ стал добавляться лишь с 762 г., что связано с длительностъю процесса формирования и укрепления нового государства, а также с постепенным ослаблением влияния танского Китая.
Вопрос об этнокультурной принадлежности Пархэ возникает уже при попытке выяснения национальной принадлежности основателя государства—Тэ Чоёна. Дело в том, что фамилия Тэ (китайское чтение — Да) — не когурёская. Китайская историография утверждает, что Тэ Чоён этнически относился к народности мальгаль (имевшей тунгусо-маньчжурское происхождение), проживавшей на территории бывшего Когурё. Корейская хроника «Чеван унги» («Рифмованные записи о королях и императорах») и некоторые другие источники сообщают о том, что отец Тэ Чоёна был когурёским полководцем. На этом основании корейская историография придерживается теории когурёских этнических корней основателя Пархэ.
94
Кодын хаккё кукса [Родная история для средних школ высшей ступени] Т. 1. Сеул, 1992. С. 45-48.
96
Китайские хроники, описывая данное событие, сообщают о присвоении Тэ Чоёну титула правителя
97
Иероглиф «Бо» никакого другого значения, кроме передачи звучания имени собственного, не имеет. Название Бохайского залива Желтого (Западно-Корейского) моря записывается теми же иероглифами, что и название государства Пархэ (Бохай).