Однако даже в своем несовершенном неолитическом виде примитивное земледелие сыграло громадную роль в ускорении процесса исторической эволюции на полуострове, дав населению надежный дополнительный источник питания и избавив его от безусловной зависимости от рыболовства, вынуждавшей людей селиться прежде всего по берегам морей и рек. Население позднего неолита значительно увеличилось благодаря новому источнику пищи. Оно начало основывать поселения в прежде малоосвоенных внутренних районах полуострова. Активно осваиваются районы к югу от р. Пукханган (западная часть пров. Канвон), территория нынешней пров. Сев. Чхунчхон (к северу от р. Кымган) и т. д. Освоение значительных территорий и необходимость гарантировать выживание небольших деревенских кровнородственных коллективов в случае неурожая заставляли жителей различных деревень одного и того же района вступать между собой в более тесные отношения, активнее обмениваться продуктами и материалами, заключать долговременные союзы, и т. д. Именно из этих первых форм «наддеревенской» социальной организации позднего неолита впоследствии вырастали чифдомы (вождества) и племена.
Рис. 6. Каменные лемехи неолитического плуга, найденные в дер. Ссанчхонни уезда Чхонвон пров. Сев. Чхунчхон на месте поздненеолитического жилища. Длина — 14,7 см (коллекция Государственного музея г. Чхонджу).
Весьма возможно, что оседлая жизнь, укрепившиеся межобщинные связи внутри полуострова и оживленные контакты с представителями других неолитических культурных комплексов вне Кореи (луншаньской и луншаноидных культур Китая, культуры дзёмон Японских островов, и т. д.) могли способствовать, особенно на поздних этапах корейского неолита, появлению первых форм протоэтнического сознания (в самом общем виде — классификации «мы-они» в отношениях с представителями других культурных горизонтов). Однако в целом на этой стадии, при отсутствии устоявшихся надобщинных политических структур, говорить об этнической принадлежности можно только очень условно.
Внутри общины, по-видимому, продолжали господствовать родовые эгалитарные формы. Социальный контроль (в той мере, в которой он был вообще необходим в обществе этого уровня) основывался на традиционных коллективистских нормах, брачных отношениях, институтах старшинства и лидерства. Лидеры в обществах такого типа обычно выбираются на основе личных качеств, а не накопленного в роду богатства, что характерно для более поздних этапов социального развития. Они не имеют права приказывать общинникам или принуждать их (т. е. обладают авторитетом, но не властью) и мало отличаются от остальных общинников по уровню потребления. Действительно, археологические материалы не дают возможности говорить о существовании сколько-нибудь серьезного социально-имущественного расслоения в неолитической Корее. Не было, как кажется, в корейском неолитическом обществе и серьезных межобщинных вооруженных столкновений. По крайней мере, следов массового насилия археологи в соответствующих слоях пока что не находили. Это и неудивительно — ведь война появляется лишь на том этапе развития общества, когда добыча от вооруженных грабительских набегов на соседние общины превышает потенциальные риски для самих нападающих, т. е. когда определенный уровень развития производительных сил позволяет накапливать значительные излишки. Как представляется, в неолитической Корее такой уровень так и не был достигнут.