Перед выходом в поход король принял на службу всех стрелков. Ричард построил армию на марше особым образом. С правого фланга войска были прикрыты морем. Армия была разбита на авангард, главные силы и арьергард, тесно соприкасавшиеся друг с другом. Она представляла как бы движущуюся крепость, где роль стен выполняли пехотинцы, вооруженные щитами и копьями, и стрелки - арбалетчики и лучники. Половина их шла на левом фланге армии, при нападении мусульман становившимся фронтом, а также впереди авангарда и позади арьергарда. О них разбивались атаки легкой конницы мусульман. Правее, ближе к морю, под их защитой шла основная ударная сила армии - рыцарская конница. Еще правее, по берегу моря, вместе с главными силами шли телеги обоза и с ним и другая, отдыхающая, половина копейщиков и стрелков. Опаснее всего было в арьергарде, который, ввязавшись в бой, мог отстать от главных сил и быть от них отрезан. Это и произошло в первый день марша, когда на арьергард, которым командовал Гуго Бургундский, напал Мелек аль-Адил. Положение тогда спасла отчаянная храбрость Гийома де Бара. В этот день после боя Ричард подошел и сказал ему, что больше не держит на него зла.
Дисциплина всегда была слабым местом рыцарской армии. Невыдержанность, горячность, высокомерие, легкомыслие, полная неосторожность, невыполнение прямых приказов начальника часто приводили ее к поражению, несмотря на храбрость. Очевидно, это и явилось причиной неудачи первого дня у французских рыцарей. Кроме того, рыцарская кавалерия была несъезжена, ей была незнакома дисциплина обученных подразделений. В бой скакали не в строю, а вместе, без большого соблюдения линии. Исключение составляли воины рыцарских орденов, знакомые с кавалеристским строем и вообще более дисциплинированные. Орденскому рыцарю не разрешалось атаковать по собственной инициативе и вне строя.
После случившегося в первый день король всегда ставил в арьергард и авангард тамплиеров или госпитальеров, усиливая их добровольцами из главных сил. Главной опасностью была жара, не давали покоя москиты. Слабые стрелы мусульман причиняли хорошо защищенным пехотинцам мало вреда, гораздо меньше, чем ответные арбалетные выстрелы крестоносцев. Приближенный к Салах ад-Дину Баха ад-Дин пишет: «Я видел нескольких франкских пехотинцев, в которых попало до десятка стрел, но они, несмотря на это, с обычной бодростью продолжали идти вперед, не оставляя своего места в строю». Заслугой Ричарда было введение строжайшей дисциплины на марше, никто не мог покинуть место в колонне, все должны были сомкнутым строем двигаться вперед, не поддаваясь на провокации врага. Один мусульманский хронист пишет: «Наше войско окружало франков со всех сторон... Они хранили непоколебимую твердость на марше, не выказывая никакой тревоги, их пехота отбивала наши неустанные наскоки, поражая нашу конницу стрелами из арбалетов и луков».
Этот марш вошел как образцовый в историю крестовых походов, его участники гордились им не меньше, чем боевыми победами. Скорость движения армии определялась скоростью пехоты и интенсивностью боевых столкновений. В день войска проходили не более 12-13 километров. В середине колонны двигалась повозка с высоким, как мачта, флагштоком, низ которого был окован железом. На флагштоке развевалось королевское знамя - старый нормандский дракон, под таким при Гастингсе сражался Вильгельм Завоеватель. Повозка со знаменем была местом сбора во время и после боя. Вечером расставляли палатки, герольд провозглашал трижды: «Господи, помоги Святому Гробу Твоему!», и все повторяли эти слова, подняв к небу глаза и руки.
На берегу Соленой реки войско остановилось на отдых. Видимо, из-за перебоев в снабжении крестоносцы голодали. Многие убивали раненых и больных коней, чтобы продать их на мясо. Вокруг толпились голодные, не имевшие денег. Увидев это, Ричард объявил, что тот, кто сдаст его людям убитого коня, получит от него живого. «Появилось много мяса. Все ели и получили еще вдобавок по хорошему куску сала», - писал Амбруаз.
Увидев, что наскоки конных лучников ничего не дают, Салах ад-Дин усилил давление, в бой начала вступать его тяжелая конница. В ответ на это Ричард с отрядом отборных рыцарей стал делать неглубокие вылазки, при этом вся армия продолжала двигаться вперед. В одной из таких вылазок Ричарда легко ранили в левый бок копьем.
Чтобы остановить крестоносцев, которые были уже недалеко от Яффы, Салах ад-Дин отважился на решающее сражение. Он выбрал полем боя равнину севернее развалин Арсуфа. В свое время Арсуф безуспешно осаждал Готфрид Бульонский, правитель Иерусалима. Тогда сарацины выставили на стене под стрелы и камни крестоносцев попавшего в их руки Жерара д'Авена, прадеда нынешнего крестоносца. 6 сентября, выйдя к вечеру из леса, крестоносцы увидели перед собой армию Салах ад-Дина.
Утром 7 сентября Ричард построил войска в походный порядок, который должен был стать боевым. Останавливаться было нельзя, так как крестоносцы были отрезаны от воды. В авангарде стояли тамплиеры, затем бретонцы и анжуйцы, затем аквитанцы с Ги де Лузиньяном, затем под знаменем с драконом нормандцы и англичане, затем фландр-цы и французы и, наконец, в арьергарде госпитальеры.
В передовой линии, как всегда, пехота - копейщики и стрелки. Ричард и герцог Бургундский со свитой перемещались за линией пехоты взад и вперед, наблюдая за передвижениями сарацин и ободряя воинов. Сигнал для атаки, по которому должна была расступиться пехота, чтобы пропустить рыцарские отряды, должны были подать шесть труб - две в центре, две в авангарде и две в арьергарде - по команде Ричарда.
В 10 часов утра началось сражение. Под гром барабанов и труб с криком и визгом в атаку понеслась конница Салах ад-Дина. Солнце скрылось за столбами пыли, поднятой конницей, и тучами стрел. В бой вступили отряды пеших стрелков и пращников - негров и бедуинов. Ричард остановил колонну, усилил «крепостную стену» стрелками и пехотой из резерва и еще раз запретил атаковать до сигнала труб. Наконец появилась тяжелая конница из Сирии и Месопотамии. Тяжелее всего приходилось арьергарду. Магистр госпитальеров Гарнье де Наплус несколько раз подъезжал к Ричарду, просил разрешения атаковать и каждый раз получал отказ. Ричард ждал, когда тяжелая вражеская конница увязнет в бою и утомит коней. В арьергарде мусульмане прорвали линию обороны, его рыцари под стрелами стали терять лошадей. Не выдержали нервы у двух рыцарей арьергарда, у маршала Ордена и у англичанина Балдуина Керва, они бросились в атаку, а за ними и все другие. Увидев это, смяв свою пехоту, бросились в атаку их соседи, французские и фландрские рыцари во главе с Гуго Бургундским, епископом Бове, графом Шампанским и Жаком д'Авеном. Не колеблясь, Ричард отдал приказ атаковать, хотя это было несколько преждевременно. По сигналу труб через проходы в пехоте устремились в атаку тамплиеры и вместе с Ричардом бретонцы, анжуйцы и аквитанцы.
Ричард I в битве при Арсуфе. С гравюры Г.Доре
Амбруаз пишет: «Сарацины пришли в ужас, когда мы напали на них, как гром, в тучах великой пыли. Это было ужасное истребление, земля на две мили была устлана беглецами, что когда-то похвалялись в гордыне».
Наступил решающий момент битвы. Рассыпавшиеся, потерявшие сплоченный строй рыцари были контратакованы резервом Салах ад-Дина, в том числе его отборной тяжелой конницей, мамелюками. Однако и у Ричарда имелся резерв - нормандцы и англичане, атака которых восстановила положение. Ричард сумел вновь сплотить ряды. Ill В установившемся равновесии битвы решающую роль сыграли богатырская мощь и безумная отвага нескольких рыцарей, и среди них - Ричарда, молодого графа Роберта Лейстера, Гийома де Бара.