Среди активных споров по поводу запусков спутников в Соединенных Штатах стали раздаваться голоса с требованием запустить собственный спутник Земли. Это требование стало громким и настоятельным, вынудив правительство объявить, что первый запуск «Авангарда» произойдет 6 декабря 1957 года, как часть американского вклада в проведение МГГ. Это решение отразило политическое требование момента, хотя лишь первая из четырех ступеней ракеты «Авангард» прошла успешные испытания.
Учитывая тот факт, что на орбите были два советских спутника, запуск «Авангарда» привлек всеобщее внимание. В момент включения двигатели «Авангарда» взревели, извергая пламя и дым и вызвав краткое ощущение, что ракета с черным наконечником величественно поднимется к небесам. Эти надежды вскоре рухнули, так как «Авангард», поднявшись всего лишь на 1,2 м, упала на стартовую площадку в облако огня и дыма. Миллионы зрителей с изумлением наблюдали разворачивающуюся катастрофу. Среди груды обломков и горящего топлива капсула со спутником каким-то образом оказалась неповрежденной, посылая свои сигналы с обугленной поверхности земли. В этот момент замешательства писательница Дороти Килгален сказала: «Почему никто не пойдет туда и не отключит его». Автор книги The Right Stuff («Битва за космос») Том Вулф описал эту сцену на мысе Канаверал с уничтожающими подробностями: «Наполненная топливом первая ступень взрывается, и вся остальная часть ракеты погружается в песок, рядом с платформой для запуска… очень медленно, подобно толстяку, который заваливается в мягкое кресло… Эта картина — большие приготовления, волнующий обратный отсчет, за которым последовал взрыв сигары — была незабываемой».
Иностранная пресса, к досаде администрации Эйзенхауэра, была также пренебрежительна к «Авангарду», считая катастрофу доказательством умирающего состояния американской ракетной программы. Не менее мучительными были прозвища, которые широко использовались для описания злополучного «Авангарда» — такие слова как «стэйпутник» (остановившийся спутник). Сам проект был иронично переименован из «Авангарда» в «Арьергард». Соединенные Штаты встречали 1958 год в состоянии общей национальной депрессии. Однако это лишь усиливало желание догнать русских.
Каким бы невероятным ни казалось это совпадение, в ночь запуска «Спутника-1» фон Браун и генерал Медарис принимали в арсенале Рэдстоуна гостей: Нейла МакЭлроя, назначенного министром обороны Соединенных Штатов, и командующего сухопутными войсками Уилбура Брукнера. Как только до них дошла новость о «Спутнике-1», фон Браун немедленно постарался выразить этим влиятельным посетителям свое пренебрежение к «Авангарду» и его перспективам на успех: «Мы могли бы сделать это с нашим „Рэдстоуном“ два года назад… Мы знали, что они готовятся сделать это». Хорошо осведомленный о проблемах «Авангарда» и отсрочках, он сказал: «„Авангард“ никогда этого не сделает. У нас на полке лежит все оборудование для испытаний. Ради бога, дайте нам возможность сделать что-нибудь». На этом фон Браун не остановился: «Мы можем запустить спутник через 60 дней, мистер МакЭлрой». Он повторил «60 дней» несколько раз, пока его не прервал Медарис: «Нет, Вернер, 90 дней». МакЭлрой не обещал ничего до своего возвращения в Вашингтон.
Но Медарису и фон Брауну не пришлось долго ждать. 8 ноября 1957 года, через пять дней после запуска на орбиту второго советского спутника с первым живым существом на борту, Сухопутные войска США наконец получили одобрение на запуск спутника. Принимая свое решение, министр обороны МакЭлрой, который лишь несколько дней тому назад вступил в должность, вспомнил, как Медарис и фон Браун выразили уверенность в своих силах. Он информировал Медариса, который быстро сообщил новость фон Брауну: «Вернер, поехали!»
Помимо подготовки к запуску одной из ракет «Юпитер-С», главной серьезной проблемой УБРСВ была быстрая разработка спутника, который она понесет. Военная команда хотела иметь значительно более совершенную, научно полезную нагрузку, чем та, которая была предусмотрена для проекта «Орбитер». Директор Лаборатории реактивного движения (JPL) Уильям Пикеринг убедил генерала Медариса в том, что его учреждение, которое принимало участие в проекте «Орбитер» с самого начала, должно сохранить свою роль и продолжать эту работу. С JPL был заключен контракт на разработку «Эксплорера», как вскоре назвали новый спутник. В отличие от «Спутника-1» и «Авангарда», которые представляли из себя сферы, новый спутник имел форму цилиндра с параметрами 2,03 м в длину и 14 см в диаметре. «Эксплорер», весом немногим более 13,6 кг, был разделен на два сегмента: в одном находились измерительные приборы и радиопередатчик, весящие 8,4 кг, в другом — ракета на твердом топливе, которая вынесет его на орбиту.