А реклама включается и выключается через тридцать секунд. Ничего особенного.
Я сломан. Это выглядит ужасно. И никто, кажется, этого не замечает.
Они просто говорят: "Эй, тебя показывают по телевизору!", а потом возвращаются к громкому разговору о чем-то другом.
Поэтому я кричу на кого-то за то, что его обувь лежит на моей кровати, и выкидываю ее всю.
Но это была катастрофа и в финансовом плане.
Не то чтобы люди не заказывали его. Мы продали тридцать тысяч копий в Соединенных Штатах, что для джазовой пластинки было огромным, а для независимого лейбла - огромным, но это не был хорошо управляемый бизнес.
Компания, занимающаяся реализацией, иногда отправляла пустые посылки. Они отправляли пять компакт-дисков, когда кто-то заказывал только один.
Каждый раз, когда кто-то звонил по номеру 800, взималась плата в размере восьмидесяти центов, а наш номер был очень близок к другим номерам, поэтому мы получали множество неправильных номеров, которые обходились нам в копеечку при каждом звонке.
Каждый раз, когда по MTV показывали рекламу, тысячи детей звонили и спрашивали, что это за музыка. Восемьдесят центов за каждого позвонившего.
Они связываются с оператором в Талсе, который зачитывает описание, состоящее из фрагментов лучших отзывов.
Я сам звоню, чтобы узнать, как у них дела.
Я спрашиваю, что это за музыка.
Женщина, с акцентом, откуда бы они ни звучали, говорит: "Музыка из Северной Африки... с мистером Култрейном. Мистер Джон Култрейн, не так ли?".
"Что?! Что ты говоришь?! Нет! Это неправильно!"
"Култрейн?"
"Нет! Это не Култрейн! Господи, мать твою!"
"Сэр, пожалуйста..."
Нажмите.
Я звоню снова, получаю другого оператора с таким же странным описанием.
Я кричу на нее и вешаю трубку.
Я напоминаю себе, что каждый мой звонок обходится мне в восемьдесят центов, чтобы накричать на оператора.
Я перезваниваю и пытаюсь объяснить, как следует читать описание музыки. Думаю, часть проблемы заключалась в том, что мы прислали несколько описаний музыки. У нас была цитата Лестера Бэнгса: "Staking out new territory that lies somewhere west of Charles Mingus and east of Bernard Herrmann." Я всегда гордился этой цитатой, отчасти потому, что это был Лестер, а отчасти потому, что я восхищаюсь Мингусом и Бернардом Херрманном.
И у нас была цитата из DownBeat "Музыка с характером в исполнении кучки диких персонажей". И кое-что, что я написал, и кое-что от этой замечательной женщины из Christian Science Monitor, которая действительно понимала музыку. Думаю, это была ее цитата, что-то о том, что нужно взять музыку Хендрикса и Колтрейна, соединить их вместе и сделать еще один шаг вперед.
Поэтому я собираюсь позвонить и объяснить оператору, как все должно происходить.
Она отвечает: "1-800-44-CHUNK".
Она отвечает, как и остальные, с полной незаинтересованностью, чего я не ожидал. Я ожидал увидеть кого-то с восхитительным энтузиазмом. Конечно, где бы она ни находилась, сейчас два часа ночи, это, скорее всего, ее вторая работа, поскольку она воспитывает двоих детей, и она, вероятно, единственный бодрствующий человек в том месте, куда я звоню.
Я говорю: "Алло, куда я звоню?".
"Это 1-800-44-CHUNK".
"Да, я знаю это, но где ты?"
"Я в Уичито".
"О, я думал, вы в Талсе".
Я думаю, что в Талсе у них такой же акцент, как и в Уичито.
Она объясняет, что у них есть несколько операторских станций, разбросанных по всей стране, но на самом деле она ничего не знает.
А еще ей, очевидно, все равно.
И я ее не виню.
Мне стало грустно за нее.
Я попытался объяснить, что там должно быть написано, но она не поверила, что это мой продукт. Я был просто каким-то психом, позвонившим сюда. Именно так и было. Я был просто психом, который позвонил.
Были и другие вещи. Но как только у меня появилась идея и я запустил ее, мне стало неинтересно управлять компанией, и охренеть, какая это была катастрофа.
Я был так расстроен всем этим. Я вложил все свои деньги и душу в создание этой пластинки. И это положило конец группе. Я действительно чувствовал, что они меня бросили, скорее, я сделал что-то, чтобы все пошло так, как пошло. А потом ни одна звукозаписывающая компания не стала к ней прикасаться, хотя каждый раз, когда мы выступали, собирали огромные толпы. И это трогало людей. Это явно что-то меняло. А теперь я занимался этим, потерял все свои деньги и не мог заставить их работать.
Может быть, он был слишком красив. Может быть, дьявол пытался остановить его.
Я просто хотел привнести в мир что-то, что тронуло бы людей, как тронул меня Колтрейн и многие другие. Как меня тронул голос Мартина Лютера Кинга. И пожалуйста, я не сравниваю себя ни с кем из них, но именно это я и хотел сделать.