Я бы предпочел играть в джазовых клубах, а не в CBGB's. Но Стэнли сказал: "Я видел, как ты играешь, я могу найти двадцать пять черных альтистов, которые будут играть так, как играешь ты".
Хорошо, Стэнли.
Но все равно мне нравилось с ним сталкиваться. Я был в Binibon, когда туда зашел Стэнли, и у меня были плакаты, посвященные лейкемии. Это было вскоре после того, как я впервые встретил его в Sirone's, и до The Lounge Lizards.
Стэнли увидел плакат и сказал: "Лейкемия! Идеально! Белые клетки преобладают над красными".
Это было, конечно, мудацкое высказывание, но все равно чертовски хорошее.
Я как раз просматривал эту книгу перед тем, как отдать ее в "Рэндом Хаус", и прочитал, что Стэнли сегодня умер. Видимо, последние годы его жизни были очень тяжелыми. Мне было очень жаль это слышать. Не думаю, что у нас был хоть один вежливый разговор, но я любил Стэнли.
-
Мы с Сироном перестали общаться. Я думаю, что он действительно чувствовал себя неловко из-за истории с горшком, но он никак не мог позволить себе расплатиться со мной. У его денег всегда были более насущные дела.
Примерно через пять лет, когда моя группа вышла на новый уровень и на меня стали обращать внимание, я снова столкнулся с ним. Теперь игровое поле было более ровным, и мы начали общаться на равных.
Сирон познакомил меня со своим любимым наркотиком: кокаином в свободной продаже. Обычно я принимал дурь перед тем, как идти к нему домой, получал от него половину денег - улучшение наших прежних отношений, - а потом шел к Габриель и брал грамм или сколько мы могли себе позволить, потом приносил это обратно в центр, и Сирон тщательно готовил это, как алхимик.
Мы курили, а потом !!!!!!!!!PLAY!!!!!!!!! минут десять. Потом мы курили еще, а потом !!!!!!!!!!!!!!PLAY!!!!!!!!!!!!!!!!!. И так до тех пор, пока не кончится кокаин.
Курение кокаина - это особый вид безумия, который присущ только ему. В курении кокаина есть что-то такое, что делает с вами эту вещь: Когда он заканчивается, вы ползаете по полу, и любой маленький белый кусочек пуха, кусочек штукатурки или обломок краски воспринимается как маленький камушек кокаина, его хватают и курят.
Мы относились к этому дерьму, как к золоту, поэтому мысль о том, что мы можем бросить кусок на пол и забыть о нем, была абсурдной. Самое смешное, что, покурив несколько раз, вы понимаете, что после того, как закончится сигарета, вы будете рыскать по полу в поисках того, что мы называли "неопознанными хитами".
Я написал на листке бумаги: "Я, Джон Лури, и я, Норрис Джонс, он же Сирон, торжественно клянемся, что, когда кокаин закончится, мы не будем ползать по полу, чтобы собирать и курить неопознанные предметы". Мы оба подписали его. Конечно, когда кокаин закончился, мы ползали по полу и курили странные белые штуки, но, по крайней мере, мы смеялись над этим, а Сирон смеялся самым большим и полным смехом.
-
Я ходил к иглотерапевту в Чайнатауне по имени доктор Гонг. Считается, что он помог Киту Ричардсу бросить курить. На обшитых деревом стенах висят маленькие фотографии доктора Гонга и знаменитостей в рамочках. Правда, в основном это доктор Гонг и Дайна Шор. Доктор Гонг и Дайна Шор покупают хот-дог на Кони-Айленде. Доктор Гонг и Дайна Шор в лодке в Центральном парке, оба улыбаются в камеру. Доктор Гонг и Дайна Шор на колесе обозрения.
Он входит, покуривая "Мальборо". Когда он берет иглы, длинный пепел от сигареты, застрявшей у него во рту, падает в лоток со стерильными иглами. Он сдувает пепел с серебряного подноса и улыбается мне. По методике доктора Гонга иглы вставляются, а затем к каждой из них подводится электрический заряд. Вы лежите в течение часа, а ваши мышцы безумно дергаются. Подергивания настолько сильные, что я удивляюсь, как он не дает своим пациентам вылететь из окна и упасть на тротуар кучей.
Когда я вышел на улицу, было уже темно, около восьми вечера. Я чувствовал себя на удивление хорошо. Оглянувшись на Чайнатаун, я почувствовал себя немного живым.
Я услышал позади себя смех. Смех большого волка. Я сразу понял, кто это, даже не обернувшись.
Сирон был со своей маленькой японской подружкой. Они выглядели как идеальная, невинная пара, пришедшая после ужина в китайском ресторане.
Сирон наклоняется ко мне и шепчет: "Давай займемся дьявольщиной".
Он оправдывается перед своей девушкой, и мы сажаем ее в такси. Едем за кокаином и наркотой, чтобы надраться.
Что бы ни сделал доктор Гонг с моей нервной системой, я получал от наркотиков больше удовольствия, чем за последние месяцы.