В 1840 году опять появился мыс; острый передний конец лифа стал постепенно спускаться все ниже и ниже. Для бальных и вечерних туалетов выработался теперь совершенно самостоятельный фасон. Декольте делалось ниже плечей, миниатюрные рукавчики были настолько узки, что почти вся рука оставалась открытой. Юбки состояли иногда из трех или четырех широких воланов, щедро отделанных позументами, кружевами и даже бахромой. Укрепленный посредством китового уса лиф плотно прилегал к корпусу; юбка расширялась книзу в виде колокола и все продолжала удлиняться. Визитный туалет нередко состоял еще из двух платьев, причем верхняя юбка начиная от мыса расходилась в виде острого угла. Лиф такого туалета обыкновенно заканчивался у ворота небольшим круглым вырезом. Рукава в большинстве случаев сильно расширялись книзу. Верхнее платье отделывалось вдоль передних полотнищ рюшью или позументом. Вдоль лифа, начиная от самого мыса, тянулась в виде отделки какая-нибудь полоска, доходившая до края выреза, где к ней присоединялась другая такая же полоска, после чего они шли, окаймляя ворот, одна направо, другая налево, и сходились сзади на шнурке лифа. При этом рубашечка нижнего платья выглядывала из-под верхнего на такой незначительный кусок, что скоро стала заменяться «фальшивой» вставкой. В большинстве же случаев надевалось только одно платье из «хамелеона» (род шелка changeant), узорчатого органда, серого батиста или фуляра и, наконец, из модной одноцветной материи с мелкими клеточками или цветочками. Плотно обтянутый лиф с мысом заканчивался обыкновенно у самого горла или чуть пониже так, что иногда он все-таки был по-прежнему слегка «открытым».
Поверх лифа надевался широкий шитый или гладкий воротник из пике или батиста. Воротник этот постоянно заменялся всевозможными рюшками, шемизетками (modesties) и, наконец, начинающейся у плеч и доходящей до самой талии косой пелериной (канзу). Совершенно глухая амазонка, которую надевали вместе с рейтузами, сапогами и шпорами, украшалась поверх стоячего воротничка рубашки шелковым мужским галстучком. Рукава теперь в большинстве случаев, плотно прилегали к руке; пышные рукава à la gigot исчезли совершенно. Они были заменены рукавами, напоминавшими рукава блузы, собранными на плечах в густые сборки; иногда такие рукава образовывали небольшой напуск ниже локтя. На летних платьях нередко можно было встретить полукороткие, узкие рукава, заканчивавшиеся полоской из высеченной материи; иногда под такие рукава подшивались тоже довольно широкие нижние рукава из мулля или батиста, собранные у запястья в сборки. Длинные узкие рукава обыкновенно покрывались на плечах отделкой в виде эполет или коротенькими верхними рукавчиками всевозможных фасонов. Юбка отделывалась гладкими или гофрированными поперечными волнами; чтобы придать ей надлежащую пышность, приходилось не скупиться на количество материи и складок; кроме того, в моду стали входить понемногу крахмальные нижние юбки.
Из верхних вещей необходимо прежде всего назвать обтянутые или свободные жакеты, затем казакин с широкими рукавами, заканчивающийся внизу несколькими воланами, и, кроме того, множество всевозможных мантилий, накидок, воротников, пелерин с широкими, открытыми рукавами. В качестве зимней одежды была очень распространена кацавейка — короткая кофточка с закругленными передними полами и открытыми, расширяющимися книзу рукавами; кацавейка эта отделывалась рядом пуговиц и позументом. Боа вышло из моды совсем; муфта опять стала больше. Летом нередко встречалась чрезвычайно оригинальная верхняя вещь в виде полукороткой косоворотки из серого батиста. Столь распространенный в 40-х годах шарф в виде мантильи употреблялся и теперь.