650-800 гг.
Спустя десять лет пророк умер, успев овладеть всей Аравией. Его завоевания продолжали Абу-Бекр, тесть Мухаммеда, и Омар, покоривший Иран, Сирию и Египет. При Омаре после четырехмесячной осады пал Иерусалим. Приняв ключи от покоренного города, халиф повелел на месте храма Соломона воздвигнуть мечеть. Христианских обрядов в священном городе мусульмане на первых порах не запретили, но во многом их ограничили, лишив былого великолепия, публичности и колокольного звона. После смерти Омара положение христиан в Палестине стало резко ухудшаться – начались гонения и погромы. И только в правление Харуна-ар-Рашида, знаменитого халифа из дома Аббасидов, наступило временное облегчение.
800-1095 гг.
В те годы на Западе царствовал Карл Великий, создавший огромную франкскую империю. Между ним и багдадским халифом установились добрые отношения. Обмен посольствами и подарками завершился многозначительным актом – Харун послал в дар Карлу ключи от Иерусалима. По-видимому, император франков стремился использовать сложившуюся ситуацию: ему приписывают ряд мер в защиту паломников и, в частности, основание для них специального странноприимного комплекса в Иерусалиме. Монах Бернар, посетивший Палестину в конце IX века, подробно описал это диво, состоявшее из двенадцати строений гостиничного типа, обрабатываемых полей, виноградников и даже библиотеки, – Карл был радетелем христианского просвещения. Ежегодно, 15 сентября, в городе открывалась ярмарка, которую посещали купцы из Пизы, Генуи, Амальфи и Марселя, имевшие конторы в Палестине. Так паломничества к Гробу Господню стали сочетаться с торговыми операциями развивающихся европейских городов. К этому добавлялись и поездки-покаяния, назначаемые церковными властями за грехи и преступления, совершенные христианами в Европе. Все это содействовало сближению между верующими Востока и Запада.
Падение Аббасидов привело мусульманский мир к ослаблению и распаду. Византийские императоры Никифор Фока, Ираклий и Цимисхий попытались было этим воспользоваться, но образовавшийся в Египте сильный халифат Фатимидов парализовал их усилия, и Палестина осталась за мусульманами. Гонения на христиан особенно ужесточились при халифе Хакеме. Папа Сильвестр II, побывавший в Иерусалиме, поведал об этих бедствиях (986 г.), чем вызвал волнение в Европе и даже попытку морской экспедиции Пизы, Генуи и Арля к берегам Сирии: эта акция оказалась, однако, бесполезной и лишь ухудшила положение христиан Палестины.
Современные хроники красочно описывают бедствия Святой земли. Религиозные церемонии и обряды здесь были полностью запрещены, церкви превращались в конюшни, храм Святого Гроба подвергся осквернению и разгрому. Христиане покидали Иерусалим. Все эти известия порождали мистические настроения у европейцев. Все чаще говорили о знамениях: в Бургундии выпал каменный дождь, на небе виделись кометы и падающие звезды, повсюду нарушались обычные явления природы, словно намекая на еще большие бедствия в будущем. В конце X века определенно ждали светопреставления и Страшного суда. Мысли всех были обращены к Иерусалиму, и путь странствия туда стал как бы путем Вечности. Богатые, ничего не ожидая в этом мире, усилили благотворительность и дарственные грамоты их обычно начинались словами: «Так как приближается конец мира...» или «Убоявшись наступления Суда Божия...». Когда умер жестокий Хакем и его преемник Захир разрешил христианам восстановить поруганный храм, византийский император не пожалел средств, щедро предоставленных для покрытия издержек.
В XI веке призеры странствий к святым местам встречаются значительно чаще, чем в предшествующем столетии. В качестве покаяния и искупления грехов тысячи людей устремляются в Палестину. Любовь к благочестивым странствиям становится привычкой, законом. Посох странника теперь виден в руке и нищего, и богача. Старание ли избежать опасность или преодолеть трудности, исполнение ли обета или простого желания – все служит поводом, покинуть домашний очаг и устремиться в неведомые страны. Путник, отправляющийся в Иерусалим, превращался при этом в сакральную особу – его отбытие и благополучное возвращение обычно становились как бы церковным праздником. Каждая христианская страна на его пути должна была брать его под охрану и защиту, предоставляя широкое гостеприимство. И результатом всего этого стало снова резко умножившееся число приезжих богомольцев в Иерусалиме; особенно много собиралось их на Пасху – всем хотелось увидеть священный огонь, зажигающий светильники у Гроба Господня. Приведем лишь несколько наиболее ярких примеров из числа известных паломничеств и религиозных экспедиций XI века.
Фульк Черный, потомственный граф Анжу, невоздержанный на убийства (в числе прочих и собственной жены), отмаливая свои грехи, трижды ходил в Иерусалим и умер в Меце в 1040 году, по возвращении из третьего путешествия.
Роберт Нормандский, отец Вильгельма Завоевателя, заподозренный в отравлении родного брата, чтобы снять с себя подозрение (или вымолить прощение), также побывал в Иерусалиме, где прославился щедрой милостыней. Перед смертью, которая произошла в Никее, он сожалел лишь о том, что не пришлось окончить жизнь близ Гроба Господа своего.
В 1054 году Литберт, епископ Камбре, направился в Иерусалим во главе трех тысяч паломников из Фландрии и Пикардии. Но епископу не повезло: до Палестины он не добрался. Его «войско Божие» (так называют отряд летописцы) в основном погибло в Болгарии, частью от голода, частью от рук местного населения; с немногими из оставшихся спутников Литберт достиг Сирии, после чего был вынужден вернуться в Европу.
Более удачливым оказался другой отряд паломников, предводительствуемый архиепископом Майнцким и отбывший с берегов Рейна в 1064 году. В этом походе участвовало до семи тысяч христиан; значительной их части довелось добраться до цели, и патриарх Иерусалима торжественно встретил пилигримов, почтив их звуками литавр.