Погибшая в Никопольском сражении армия была последним крупным интернациональным войском, посланным Западной Европой против турок. Это поражение, несомненно, имело столь же сильный резонанс, как Гаттин или Ла-Форбье, и оказало заметное влияние на изменение настроений в христианской Европе. В XV веке, в отличие от XIV, крестоносное движение перестало быть основным выразителем ценностей и стремлений европейской знати.
Вскоре после Никопольского поражения начали проявляться глубинные перемены в крестоносном движении. Того размаха и разнообразия крестоносного движения, что наблюдалось в XIV веке, не стало, а в пропаганду крестовых походов стали проникать новые темы и идеи. Интересно отметить, что крестоносное движение вновь попало в центр внимания главных европейских держав. За немногочисленными исключениями, такими, как кампании Альфонса XI и Никопольский поход, роль этих держав после провала планов возвращения Святой Земли сводилась к минимуму. В XV веке ситуация переменилась.
К 1500 году военные действия крестоносцев в Прибалтике практически прекратились. В 1386 году литовский князь Ягайло принял крещение, и началась христианизация Литовского княжества по католическому обряду, что наносило удар идеологическому обоснованию завоевательных планов Тевтонского ордена и делало дальнейшее вмешательство в литовские дела ненужным. В 1385 году Ягайло женился на польской королеве Ядвиге и стал польским королем Владиславом II Ягеллоном. Польша была главным католическим противником Тевтонского ордена, а после объединения с Литвой она начала представлять реальную угрозу существованию прусского орденского государства. Тевтонские рыцари оказались в сложной стратегической ситуации. Орден заявил, что христианизация Литвы – не более чем политический трюк, и приток добровольцев с Запада продолжался. Тем временем Польша и Литва занимались объединением своих сил и ресурсов для удара по орденскому государству.
15 июля 1410 года тевтонская армия потерпела сокрушительное поражение в сражении с польско-литовской армией при Грюнвальде. После этого поражения зависимость ордена от помощи добровольцев из Западной Европы усилилась. Однако спустя несколько лет после Грюнвальдской битвы представителям Тевтонского ордена на Кон-станцском соборе не удалось убедить участников собора помочь ордену в борьбе с его врагами, и приток рыцарей в Пруссию почти прекратился. Правда, некоторые немецкие крестоносцы отправлялись на север, в Ливонию, где война ордена против православных в Новгороде и Пскове все еще имела статус крестового похода, и папы Николай V и Александр VI выдавали крестовые индульгенции, продажа которых помогала ливонским рыцарям покрывать немалые военные расходы. Но ливонские крестовые экспедиции представляли собой лишь осколки настоящего движения, и те, кому было небезразлично существование Тевтонского ордена, сильно ослабленного после Грюнвальда, обдумывали перенос его действий на турецкий фронт.
К этому времени османские турки превратились в главных врагов крестоносного движения. В течение всего XV века, за исключением 1402–1420 годов, когда султанат оправлялся от удара, нанесенного ему Тамерланом в сражении при Анкаре, турки довольно успешно продвигались, и потому теоретики и практики крестоносного движения почти все свое внимание уделяли балканским событиям. В 1440–1444 годах папа Евгений IV, пытаясь спасти Константинополь от турок, прилагал неимоверные усилия для координации действий христиан на Балканах. Но из этого ничего не вышло из-за поражения, которое потерпела балканская армия в сражении при Варне в ноябре 1444 года. В 1453 году османский султан Мехмед II захватил Константинополь и в течение последующих двадцати восьми лет руководил активной турецкой экспансией. Под османское правление попали Валахия, Албания и Греция. В ответ на это папы старались поддерживать сопротивление местных правителей и пытались организовать общий крестовый поход с Запада. После смерти Мехмеда в 1481 году его сын Баязид II ослабил агрессию на Запад, но крестовые походы против турок продолжали обсуждаться, в частности – на папском совете в Риме в 1490 году и во время вторжения в Италию Карла VIII в 1494.
Несмотря на отдельные успехи – такие, как блестящая кампания Хуньяди в 1443 году и чудесное спасение Белграда в 1456, – антитурецкая крестовая кампания провалилась. Попытки использовать западные военно-морские силы (все еще доминирующие в Средиземном море) в союзе с венгерскими, сербскими, молдавскими и прочими балканскими сухопутными войсками успехом не увенчались. Направлявшиеся на восточный фронт средства и военное снаряжение были недостаточными и поступали нерегулярно, а самое главное – крупная общеевропейская крестовая экспедиция так и не отправилась на Восток, хотя папа Пий II почти что организовал такую экспедицию в 1464 году. Неудачи этой кампании невольно напрашиваются на сравнение с более ранними походами, целью которых было возвращение Святой Земли. Каждая фаза приготовления к экспедиции сопровождалась написанием трактатов, заново рассматривавших многие политические, финансовые и военные вопросы, бывшие темами трактатов о возвращении Палестины, хотя в 1464 году сложилась абсолютно новая стратегическая ситуация. Различные изгнанные из своих стран правители ездили по европейским дворам, прося помощи, и раздавались голоса отдельных лиц, посвятивших себя крестоносному делу. Появилось и немало проектов, за которые обещали взяться европейские государи, причем на эти проекты отпускались церковные деньги п продавались индульгенции, но ничего так и не выходило.
Провал антитурецкой кампании во многом можно объяснить теми же причинами, которые не дали развиться проектам возвращения Святой Земли. Для собирания той силы (роtestas), о которой писал Лулл, на борьбу с османами надо было преодолеть еще больше препятствий, чем для борьбы с мамлюками. Военное искусство стало более профессиональным и более дорогим. Разочарование и подозрительность, распространившиеся в обществе, не способствовали успеху крестовых проповедей. Теории о независимости светской власти и ее исключительном праве распоряжаться ресурсами своих подданных превратились в реальность. Раскол внутри папства окончательно подорвал авторитет папского престола. Папы Пий II и Иннокентий VIII столкнулись с тем, что христианские государи перестали присылать своих представителей на папские соборы, на которых обсуждалась турецкая угроза. И даже организация коалиции государств с целью отправки крестового похода на Восток, что было в интересах практически всех стран, разбилась о сложную систему политических взаимоотношений в Европе: Венеция боялась Венгрии, Венеции боялись другие итальянские государства, участие герцогской Бургундии наталкивалось на оппозицию Франции, немецкие князья опасались, что любой крупный крестовый поход вызовет возрождение сильной императорской власти в Германии. Каждый отдельный правитель в Европе XV века признавал необходимость крестового похода против турок, но на практике европейские государи не допускали его организации.