Этот план Боэмунд до поры до времени хранил в тайне. Пока он его обдумывал, явился вестник с сообщением, что уже приближается из Хорасана огромное множество агарян под командованием военачальника Кербоги. Боэмунд не хотел отдавать город Татикию[215] во исполнение клятвы императору, он сам домогался Антиохии, а узнав об агарянах, задумал дурную думу: волей или неволей принудить Татикия отступить от города. И вот Боэмунд пришел к нему и сказал: «Заботясь о твоей безопасности, я хочу открыть тебе тайну. До графов дошел слух, который смутил их души. Говорят, что войско из Хорасана султан послал против нас по просьбе императора. Графы поверили и покушаются на твою жизнь. Я исполнил свой долг и известил тебя об опасности. Теперь твое дело позаботиться о спасении своего войска». Татикий, видя, что начался сильный голод (бычья голова продавалась за три золотых статира)[216], отчаялся взять Антиохию, снялся с лагеря, погрузил войско на ромейские корабли, стоявшие в порту Суди[217], и переправился на Кипр[218]...
На рассвете Боэмунд подошел к башне, и армянин, согласно угопору, открыл порота. Боэмунд со своими воинами сразу же, быстрей, чем слово сказывается, взобрался наверх; стоя на башне на виду у осажденных и осаждающих, он приказал подать трубой сигнал к бою. Это было необычайное зрелище: охваченные страхом турки тотчас бросились бежать через противоположные ворота, и лишь немногие смельчаки остались защищать акрополь; кельты же, следуя по пятам Боэмунда, взбирались по лестницам и быстро захватили город Антиоха. Танкред сразу же во главе большого отряда кельтов стал преследовать бегущих; многие были убиты, многие ранены.
Между тем Кербога с многотысячным войском прибыл на помощь Антиохии и, обнаружив, что она уже взята, разбил лагерь, выкопал ров и, сложив свое снаряжение, решил осаждать город[219]. Но едва он приступил к делу, как на него напали вышедшие из города кельты и завязалась большая битва. Победу одержали турки; латиняне оказались запертыми за воротами, и им пришлось сражаться на два фронта: с защитниками акрополя (его удерживали варвары)[220] и с турками, расположившимися за стеной. Боэмунд, человек ловкий, желая присвоить себе власть в Антиохии, вновь обратился к графам и сказал под видом совета: «Не следует нам одновременно сражаться на два фронта — с теми, кто внутри и кто снаружи. Разделимся на две неравные части в соответствии с числом врагов и так будем вести бой с ними. Если вы согласны, я буду сражаться с защитниками акрополя, остальные схватятся в жестоком бою с врагами, наступающими извне».
Все согласились с Боэмундом. Он сразу же приступил к делу и быстро соорудил напротив акрополя поперечную стену, отделившую его от всей Антиохии, — надежнейший оплот на случай, если бы война затянулась. Он сам стал неусыпным стражем этой стены и при малейшей возможности храбро вступал в бой. Другие графы тоже прилагали большие усилия, и каждый на своем участке неустанно охранял город, следил за предстенными укреплениями и зубцами, чтобы варвары не взобрались как-нибудь ночью по лестницам и не захватили Антиохию и чтобы кто-нибудь из жителей не поднялся тайком на стену и, договорившись с варварами, не предал город.
Гл. 5. Вот все об Антиохии. Самодержец в это время очень хотел прийти на помощь кельтам, но его вопреки желанию удерживали грабеж и полное разорение, которым подверглись приморские города и земли...
Анна Комнина. Указ. соч., стр. 300—302.
Из анонимной итало-норманской хроники «Деяния франков и прочих иерусалимцев»
Кн.. IX, гл. 29. Наконец, по соблюдении трехдневного поста, [во время которого] устраивались процессии из одной церкви в другую, все исповедались в своих грехах и, получив [их] прощение, причастились тела и крови христовой, была роздана милостыня, и отслужили торжественные обедни.
После этого в городе образовано было шесть боевых частей. Головным корпусом, состоявшим из французов, предводительствовали Гуго Великий и граф Фландрский; вторым — герцог Готфрид, [шедший] со своими рыцарями; в третьем находился Роберт Нормандский со своими воинами; в четвертом — епископ Пюи, несший копье Спасителя; под началом епископа был отряд его самого и ополчение графа Раймунда Сен-Жилля; последний остался наверху сторожить [городскую] цитадель[221], опасаясь, как бы турки не прорвались [оттуда] в [самый] город; в пятом отряде пребывал Танкред, сын маркиза, со своими людьми; в шестом — мудрый муж Боэмунд со своими рыцарями. Наши епископы, священники, клирики и монахи, облаченные в свои священные одеяния, [одни] вышли вместе с нами, неся кресты и молясь, чтобы господь сохранил нас [в целости], сберег и избавил от всяких напастей; другие же стояли на стенах над вратами, держа в руках святые кресты, осеняя [ими] нас и благословляя. Выстроенные таким образом и покровительствуемые знамением креста, мы прошли через врата, что [находятся] перед Мечетью[222].
215
Татикий — византийский военачальник, посланный Алексеем I Комнином с большим отрядом сопровождать крестоносцев, обеспечивая интересы империи.
220
Антиохийский акрополь находился у северо-восточной части городской стены; его защищал сын эмира Антиохии, Шамс аль-Даула, но Кербога сместил его и заменил своим ставленником.
221
Взяв Антиохию 3 июня 1098 г., крестоносцы, однако, не сумели овладеть цитаделью в самом городе, где стойко оборонялся сельджукский гарнизон. Об опасности вражеских вылазок из цитадели и пишет хронист.
222
Северо-западные ворота Антиохии, перед которыми находились две мечети и мусульманское кладбище.