Обслуживание орудий, установленных на восьми береговых батареях, требовало не менее 2708 человек; основа личного состава представляла собой артиллерийские расчеты из пяти или шести человек. За внешнюю защиту батареи № 10, а также Александровского и Константиновского портов отвечали армейские артиллеристы, а остальные пять батарей, оборонявших рейд, обслуживали военные моряки. Боезапас артиллерийских орудий всех типов составлял 160 выстрелов[344].
Оборона Севастополя была усовершенствована в январе 1854 г., поскольку война с Британией и Францией становилась все более вероятной. Меншиков решил усилить береговые укрепления тремя новыми батареями. Две из них (Двенадцатиапостольская и Парижская) находились на северном берегу, а третья (Святославская) — на южном. Всего в этих батареях насчитывалось 59 пушек. Кроме того, кораблям Черноморского флота была поставлена задача защищать родной порт. В то время в состав Черноморского флота входило четырнадцать линейных кораблей, семь фрегатов, одиннадцать пароходов и несколько малых военных кораблей; по свидетельству Тотлебена, это усиливало оборону города еще на 2000 пушек[345]. Эскадра вице-адмирала Нахимова в составе восьми линейных кораблей, шести фрегатов и нескольких пароходов стерегла вход на рейд, а эскадра вице-адмирала Корнилова охраняла Южную бухту, готовая атаковать с фланга вражеский флот в случае попытки проникновения на рейд.
В апреле 1854 г. Меншиков с опозданием понял, что оборонительные сооружения северного берега по-прежнему уязвимы для фланговой атаки с моря и суши, и приказал построить две новые батареи. Первая из них, батарея Карташевского (впоследствии союзники называли ее Телеграфной), была возведена к северу от Константиновского форта. Вторую поставили еще севернее, в устье реки Бельбек. Она имела круглую форму и получила название башни Волохова, по имени ее строителя. Союзники почему-то называли ее Осиной батареей. Кроме того, Меншиков поместил батарею из шести тяжелых (5-пудодвых) мортир на верхней площадке Константиновского форта, доведя его вооружение почти до ста пушек всех типов[346]. Однако Северный форт снова остался без внимания. К середине мая 1854 г. береговые укрепления Севастополя были усилены пятью новыми батареями, а уже существующие, такие как Константиновский форт, получили новое вооружение. В табл. 3.3 приводится количество пушек в мае 1854 г. (по данным Тотлебена) — примечательно, что Северного форта там нет.
Таблица 3.2. Береговая оборона Севастополя, осень 1853. Источник: Тотлебен. Оборона Севастополя. Том I. Ч. 1. С. 103
Таблица 3.3. Береговая оборона Севастополя, май 1854. Источник: Тотлебен. Оборона Севастополя. Т. I. Ч. 1. С. 120
Из этих 610 пушек и мортир не меньше 571 могли стрелять в сторону моря и поражать цели на рейде, а оставшиеся тридцать девять орудий, в основном меньшего калибра, служили для защиты береговых фортов от атаки с суши. Однако укреплению главных наземных оборонительных сооружений в южной части Севастополя не уделили такого же внимания. Меншиков не верил, что у союзников достаточно сил, чтобы решиться на серьезное вторжение в Крым. Преобладало мнение, что главная угроза вражеского рейда, если таковой случится, будет направлена от Черного моря на западную часть города, и поэтому этот фланг оборонительных сооружений на «городской» стороне Севастополя был усилен в первую очередь. На этом этапе почти не рассматривалась возможность серьезной вражеской атаки с севера, востока (с Корабельной стороны) или юга, не говоря уже о принятии мер, которые позволили бы Севастополю выдержать длительную осаду. Единственным исключением стало строительство Малаховой башни в восточной части города: в скором времени она оказалась оплотом обороны русских, за который шли ожесточенные бои.
Велико искушение считать, что развитие Севастополя в первой половине XIX в. обуславливалось только флотом и сопутствующей военно-морской инфраструктурой. Но расширению города способствовали и более широкие цели, включая поддержку торговли, которая ограничивалась лишь соображениями безопасности. В 1820 г. императорским указом гавань была открыта для коммерческих грузов — но только для торговых кораблей, прибывающих из российских портов. В то время в городе было 1106 домов, три кожевенных и три свечных завода, пивоварня, винокурня, ветряная мельница, две кузницы и не менее четырех церквей[347]. Население города, не считая экипажей кораблей, теперь превышало три тысячи человек, в числе которых было много отставных офицеров и матросов, что определило характерный состав жителей — тенденция, сохранившаяся по сей день. Первая коммерческая пассажирская судоходная линия открылась в 1828 г. между Одессой и Ялтой с остановкой в Севастополе; ее обслуживал построенный в Британии колесный пароход. Именно по этому маршруту первые иностранные гости и туристы попадали в город до и после Крымской войны.
345
Там же. С. 113. Автор не в состоянии объяснить разницу в числах, приводимых Тотлебеном здесь и на с. 22.
346
Несколько сбивает с толку то, что Тотлебен указывает, что в сентябре 1853 г. число пушек Константиновского форта составляло 94 штуки, а в мае 1854 — 97. Возможно, имели место неизвестные нам потери и приобретения.