Рис. 50
Они коснулись нижней одежды, т. е. столы (стихаря), нарамника, или омофора, а также цвета и отделки всех частей облачения. На равеннской мозаике пенула (т. е. фелонь) на архиерее зеленого цвета, белая стола обшита узкими черными полосами, а омофор имеет вид простой ленты (рис. 51).
Рис. 51
На второй мозаике пенула белого цвета, белая стола украшена двумя продольными широкими параллельными синими и красными полосами (т. е. собственно орарием) и, наконец, омофор представлен здесь в виде сшивной ленты, пришитой по плечам, окаймленной пурпуром и украшенной греческими крестами, соответствующими по цвету упомянутым полосам на стихаре.
Прежде, до изготовления этих мозаик, в отношении цвета одеяний церковнослужителей соблюдалось изданное в 560 г. постановление. Теперь особое значение стало придаваться украшению столы параллельными полосами в качестве отличия богослужебной одежды.
Относительно изменения нарамника, или омофора, можно предположить только, что оно было вызвано требованием большего удобства. Судя по описанным двум памятникам (в Равенне и Константинополе), одежда церковных служителей еще в конце VI в. состояла из тех частей, которые впоследствии составили основу духовного облачения. Поэтому считается, что изображенная здесь одежда — та самая, которую Константинопольский собор 692 г. признал единственно приличествующей для духовных сановников, запретив при этом духовным лицам носить модную светскую одежду.
Такая форма церковнослужительских одеяний сохранилась вплоть до VIII в. С этого времени в облачениях начинает проявляться большее великолепие. Кроме изданного в 743 г. постановления, предписывавшего употребление казулы в числе духовных одеяний, почти два года спустя римский епископ Захарий, грек по происхождению, по просьбе Пипина установил для епископов одеяние, соответствующее их сану, а для иереев, как проповедников слова Божия, особую одежду для исполнения священнодействий и приличествующую их высокому званию.
Трудно сказать, способствовали ли подобные распоряжения установлению единообразия в церковном облачении, поскольку по этому поводу существовало много разногласий. Например, около 754 г. архиепископ Майнцский Бонифаций в пределах собственной епархии запрещал духовенству носить не только дорогие одеяния, но и древнеримский военный плащ сагум и оружие.
Главными частями духовной одежды он определял тунику из шерстяной ткани или полотна, башмаки, пояс, столу или орарь и небольшой плащ для зимнего времени.
Судя по другим сведениям, подобное стремление к более достойному, а не пышному одеянию господствовало и в греческом духовенстве, даже между патриархами. Говорят, что св. Тарасий при вступлении в 784 г. на епископскую кафедру в Византии еще до принятия тонзуры (пострижения) сложил с себя украшенную пурпуром одежду, которую носили в миру и взамен ее возложил на себя патриаршее одеяние, отличавшееся гораздо меньшей роскошью.
Имеющиеся письменные источники не дают точного и исторически верного описания эволюции священнослужительского одеяния. Поэтому, чтобы составить представление об этом костюме, необходимо обратить особое внимание на соответствующие художественные изображения.
Такое сравнительное исследование приводит к выводу, что греческое священнослужительское облачение оставалось довольно простым по покрою одежды приблизительно до XII в. Лишь с конца этого столетия или чуть позже оно приняло тот великолепный внешний вид, какой сохранился до наших дней.
Рис. 52
Сравнивая описанное изображение VI в. с многочисленными изображениями духовных лиц в миниатюрах греческих рукописей и в других сохранившихся памятниках IX–XII вв., можно заметить, что все изменения в одежде ограничиваются тем, что форма нарамника, или омофора, удваивается и иногда появляются цветные фелони, порой украшенные пурпурными крестами (ср. рис. 52; рис. 53 и рис. 49; рис. 50).
Рис. 53
Такое изменение нарамника объясняется тем, что в более поздние времена обе формы древнего омофора соединились в единый знак отличия духовного сана. Омофор новой формы, окружающий шею в виде оплечья (рис. 50), первоначально надевался непосредственно поверх стихаря (или столы) под фелонь (или казулу, планету) (рис. 52; рис. 53), что видно по изображениям того времени (рис. 52; ср. рис. 49; рис. 50).