— В таком случае можешь не беспокоиться, — холодно ответила девушка, я не дама твоего сердца, — а о том, что я магию применяла, узнают лишь, если об этом кто-то расскажет. А ведь никто ничего не скажет.
— И не подумаю, — злорадно подтвердил Ивик.
— Ну, нельзя же так с друзьями, — ни капельки не обижено ответил Касп, — в таком случае, до Мины.
— Не наделай глупостей за выходные, — попросил Ивик.
— Ты про ту девчонку? Не беспокойся, о ней я забыл уже.
Касп уже отошел, но сделав с десяток шагов повернулся. Ему даже пришлось повысить голос, чтобы его услышали. Шаги-то оказались не маленькие для его невысокого роста:
— Что бы ты ни говорил, Ив, но смотритесь вы, как будто бы уже женаты!
— Ты… — ничего более информативного сказать Ивик не смог. Когда же слова нашлись, Касп уже был слишком далеко, чтобы его можно было догнать и… и что бы он дальше сделал, Ивик не знал.
До самого университета они шли молча, стараясь даже не смотреть друг на друга.
Уже у самого восточного входа Кристилла, даром что волшебница, поскользнулась на замерзшем камне, и не упала только благодаря тому, что ухватилась за локоть друга. Впрочем, тот остался на ногах не многим дольше, волшебница оказалась много тяжелее, чем принято думать о них. Собственно, Ивик даже не успел понять, что произошло. В тот самый момент, когда произошло падение, он пребывал в раздумьях. То есть нельзя сказать, что он думал о чем-то конкретном, но на действительность, особенно ту ее часть, что находилась под ногами, особого внимания он не обращал.
Когда же он к ней, то есть действительности, вернулся, то оказалось, что под его спиной — холодные и твердые камни мостовой, один из которых так неудачно попал по краю лопатки. Сверху же была Кристилла. К счастью, не столь твердая, но тем не менее холодная. По крайней мере рука, упирающаяся в шею, была ледяной.
Рука…
Быть может, произойди это где-нибудь в лютиковом поле летом, ну или хотя бы в теплой комнате, все закончилось бы иначе. Но как бы люди друг к другу не относились, и что бы ни чувствовали, а городская мостовая часов в одиннадцать, когда шкала термометра предательски скачет вокруг нуля, никоим образом не располагает для того, чтобы поваляться на ней подольше.
— Прости… это я… — начала было Кристилла.
— Нет, я сам виноват. Надо было поймать…
— Что ты, это мне надо было под ноги смотреть. Ты не ушибся?
— Ничего страшного, просто…
Ивик хотел отряхнуть рукав, но подняв руку, аж скривился от боли.
— Дай посмотрю.
— Да правда, ничего страшного. Просто лопаткой ударился.
— И все равно, это может быть опасно. Ты ведь мог сломать ее.
— О чем ты говоришь.
Ивик вновь поднял руку, на этот раз было легче. По крайней мере, сохранить улыбку на лице ему удалось.
— Просто камень…
И только теперь он понял, что в его руках нет Кристиллиного зонтика, который он все это время нес. Неприятное сомнение закралось в его голову. Так и есть. На камнях лежал зонтик с погнутой ручкой.
— Вот ведь пес морской, — выругался лаборант, подняв зонтик. — Кри, ты не беспокойся, я тебе деньги верну…
— Дурак! — воскликнула девушка — извиняться должна я, а ты еще деньги возвращать собираешься.
— Но я ведь сломал, — попытался возразить Ивик.
— Если бы я тебе его не дала, ты бы не ударился! А может, ты еще и лопатку сломал.
— Но ведь не сломал. Но раз уж так получилось, то провожать тебя до твоего корпуса не буду. Мне ведь прямо, а тебе направо.
— Еще чего. Брошу я тебя. А если ты и в правду сломал что-нибудь. Пошли.
Подперев друга под плечо, и изображая из себя одну из дочерей Гвавронии, монашеского ордена, не только открывающего лечебницы, но и помогающего раненым во время войны, не обращая внимания на то, на чей стороне они воюют, Кристилла потащила Ивика в сторону его дома. Конечно, потащила — это сказано громко. Идти он и сам мог, да и знахарка из нее та еще была. Если бы, к примеру, Ивику ногу оторвало или просто он получил бы заряд из жезла, вряд ли она его сдвинула бы с места. Ну, при условии, если бы она забыла, как левитировать предметы, что, в общем-то, было маловероятно.
Так или иначе, но до парадной дома Ивика они добрались где-то через полчаса. Когда девушка ниже тебя сантиметров на двадцать, и при этом пытается подпирать тебе плечо, а фонарей не так уж много, а мостовая превратилась в каток… В общем, все это не способствует высокой скорости передвижения.
— Я, правда, сам смогу подняться к себе, — в который раз заверил девушку Ивик. — Ты и так меня до дома проводила, а ведь все наоборот должно было быть.
— Наоборот? — удивленно переспросила девушка. — С чего вдруг? Я-то не сломала ничего.
— Ну… то есть я хотел сказать… — в очередной раз за день замялся Ивик. — Если хочешь, можешь зайти, погреться… Тебе ведь до дома столько добираться еще.
— Правда? Ты хочешь…
— Ну, я бы, — Ивик оборвал себя, осознав тот прискорбный факт, что у него даже чай заварить негде.
— Я правда не могу. После выходных у меня ведь первый экзамен… мне готовиться надо.
— Вот оно как… — сам не зная почему, погрустнел Ивик. Удачи тогда.
— Тебе тоже… И все-таки сходи в Лазарет завтра же, как проснешься.
— Хочешь, чтобы я к госпоже Карсыксе пошел? — с почти непритворным ужасом воскликнул Ивик, — неужели я тебе так надоел!
— Не так уж она и ужасна, как принято думать, — серьезно произнесла Кристилла.
— Да неужели?
— Но ведь никто не умирал, — отметила ведьма.
— Просто об этом никто ничего не знает.
— И все-таки сходи. Если ты лопатку сломал и она неправильно срастется, тебе ведь все равно у нее лечиться придется.
— Как скажешь, — повесил голову Сивикус.
Уже собравшаяся уходить Кристилла обернулась и тихо произнесла:
— Спасибо тебе за… за то, что пересел.
— Да не за что, — поспешил ответить Ивик. — Любой другой друг сделал бы то же самое на моем месте.
— Вот как…
Больше ничего не сказав, девушка развернулась и пошла к выходу, оставив Ивика думать над тем, что же именно не так он сказал. Или он все-таки сказал все правильно?
Несмотря на вселившую в Ивика надежду ночь, утром вновь накрапывал дождик, а температура поднялась градусов до пяти. Вчерашний лед превратился в новые лужи. Одно радовало. Наконец господин Гаргуриус решил истопить печь и теперь в квартире у Ивика было почти тепло.
Поев, Ивик все-таки отправился показаться доктору, но не госпоже Карсыксе, а соседу с первого этажа. Тот сказал, что ничего страшного в синяке нет и вообще он ерундой занимается, а вот купить новый зонтик взамен сломанного ему стоит. Однако до магазина Ивик так и не добрался. Собственно, в течении Нертыи Катинывсе его перемещения сводились к походу до «Дятла» и обратно. Остальное же время Ивик посвятил паре безуспешных попыток разобраться в «стене», чтению и сну. К слову, на последнее он тратил много больше времени, чем на что-либо еще. Сказывался то ли недосып последней пары декад, то ли погода, то ли желание приблизить Мину.
В лабораторию Ивик отправился еще до восхода Эриданы, забыв даже про завтрак. Конечно, когда до последнего дня года остается всего-то тринадцать дней, солнце встает не так уж рано, но и люди, особенно со столь свободным графиком, как сотрудники Лаборатории, склонны спать дольше. Так что он рассчитывал, что когда он придет в лабораторию, будет первым.
Дело в том. что уже перед самым сном Ивика осенила одна великолепная идея. От того, чтобы тут же ринуться в Лабораторию Сивикуса удержал лишь усилившийся ледяной дождь, да желание спать, которое способно побороть даже самого самоотверженного сумасшедшего ученого. Однако, когда он попросил у смотрителя Лабораторного корпуса ключ, то его не оказалось. Конечно же, это могло значить, что тот, кто последним уходил из лаборатории, просто утащил ключ с собой. Или что кто-то все же пришел раньше него. Или что в выходные кто-то пробрался в Лабораторный корпус, чтобы выкрыть ключ. Но первый вариант был все же наиболее вероятным.
Напротив входа за своим столом сидела глава программного отдела госпожа Алли Брудершавская, несколько растрепанная и несомненно страдающая похмельем. Конечно многие чистокровные люди, из тех, кто младше ее лет на шестьдесят-семьдесят, благодарили бы богов каждый день, выглядя также как Алиетта сейчас, но для эльфийки, пусть даже и не чистокровной, выглядела госпожа начальник отвратно.