Она хихикнула и добавила:
— Не то чтобы мне не достало желания сразу же прийти и расспросить тебя обо всем. Но Мардохей решил провести эту ночь у меня. И такое бывает!
Вопросы так и сыпались, но Лейла отвечала как можно лаконичнее. Да, Антиной любит ее по-прежнему и с той же страстью. Да, он стал героем Царя царей. Да, он хочет ее в супруги. Да, да…
— А Ездра?
Лейла прикусила губу. Тетя смотрела на нее огромными блестевшими от нетерпения глазами. Лейла улыбнулась.
— Ездра как Антиной, — ответила она. — Он тоже не изменился.
— Не изменился? Что ты хочешь сказать?
— Ты знаешь, что я хочу сказать, тетя.
С лица Сары мгновенно исчезли мягкость и ласка.
— Он не желает твоего брака, так?
— Он погружен в учение, и больше ничего его не интересует, — терпеливо пояснила Лейла.
— Я одно знаю: он сумасшедший, и станет причиной твоего несчастья.
Голос Сары стал таким жестким, будто она обнаружила изъян в ковре.
Лейла едва не встала и не вышла из комнаты. Ей хотелось громко и четко сказать, что она больше не ребенок, что все это касается ее одной и что она просит оставить ее в покое. Но это означало скрывать правду от себя самой. Хотела она того или нет, но свадьба с Антиноем касалась их всех.
Она сделала над собой усилие и спокойно ответила:
— Нет, я не говорила с ним о замужестве. Это было бессмысленно.
— Бессмысленно? Бессмысленно говорить о твоем замужестве? Да что ты такое выдумываешь?
— Нам не следует торопиться, тетя Сара. Дайте Ездре время подумать. Он знает, что Антиной вернулся.
— Подумать! — воскликнула Сара. — Известно, как он подумает.
Лейла молчала.
— А ты? — вновь подступила Сара, нахмурив брови. — Ты-то хочешь этого брака, ведь так? Вы любите друг друга! Вы поклялись друг другу…
— В чем мы поклялись, это наше дело, тетя!
Против воли голос ее прозвучал резко, и она так же резко поставила кружку на поднос.
Глухой жалобный стон вырвался из дрожащей груди Сары. Она отвернулась к саду и заплакала беззвучно и почти без слез. Жестокая судорога сжала ее горло и заставила задрожать губы.
— Тетя Сара!
— Ты больше не хочешь выходить замуж?
— Я этого не говорила.
Тетя некоторое время рассматривала ее в изумлении, потом покачала головой.
— Я не понимаю вас! Твоего брата я уже давно не понимаю. Но сегодня и ты…
— Ездра делает то, что считает правильным, — повторила Лейла, вспомнив, что этими же словами пыталась успокоить Антиноя.
— Да ну? А что это значит — правильно? Делать: все, чтобы как можно больше огорчить своих дядю и тетю?
— Тетя Сара! Ездра давно уже не ребенок. И дядя Мардохей, и ты, вы оба прекрасно знаете, что Ездра делает в нижнем городе и почему. Вы должны бы гордиться им и признать его величие.
— Величие! — взвизгнула Сара. — В нижнем городе? Да он просто хочет навлечь на нас позор! Своим учением он мог бы прекрасно заниматься и здесь. Даже вместе со своим старым мудрецом, явившимся неизвестно откуда, словно нищий. Нет человека добрее Мардохея. Даже теперь, когда прошло столько времени, он принял бы Ездру с распростертыми объятьями. Так ведь нет!
— Тетя Сара, есть законы для иудеев, — пылко воскликнула Лейла, вставая с подушек. — Законы для нас всех. Для каждой секунды нашей жизни, и исходят они от Бога Небесного. Изгнание заставило нас забыть их. Они записаны на свитке Моисея, том самом, который передавался в нашей семье от отца к сыну, из поколения в поколение. Сегодня свиток Закона принадлежит Ездре. Он хочет изучить его. И не только изучить: он хочет следовать наставлению. Разве это не его право? И даже, может быть, долг? Разве он не достоин за это восхищения, как нас учат восхищаться Старейшинами, Патриархами и Пророками?
— Какая скромность! Ездра равен Старейшинам, Патриархам и Пророкам. И всего-то!
Какое-то мгновение они мерили друг друга взглядами. В конце концов Сара пожала плечами и разочарованно заметила:
— Ты все чаще говоришь совсем как он.
— Я не говорю как он. Но я понимаю его.
— Тебе очень повезло.
Сара провела пальцами по лбу и глазам, словно хотела извлечь из них какую-то картинку.
— Вот здесь, в этом самом доме, в этом саду вы ссорились и обожали друг друга, — вздохнула она. — То брат мой Ездра, то брат мой Антиной! Я так и слышу вас.
— Ездра уже не тот Ездра, тетя Сара, — твердо возразила Лейла.
— О! Это я заметила! Да и ты уже другая.
Голос Сары сорвался, шея и подбородок снова затряслись, и она добавила с рыданием: