Конечно, Мел мог попробовать обратиться в местное милицейское управление, но даже если забыть о том, что провинциальные управления недолюбливают Городских, едва ли не больше охраняемого ими населения, с этим ведь хлопот потом не оберешься. Последнее, что нужно было Мелу, так это писать объяснительные о том, как и почему он оказался во время рабочей декады, в процессе открытого резонансного дела так далеко от Города. Не говоря уж о том, что едва ли местные будут из кожи лезть, лишь бы побыстрее доставить городского, будь он хоть трижды капитаном. В провинции жизнь течет не быстрее Лена. Иными словами, все, что мог капитан Керлендерского милицейского управления, так это смириться с судьбой и довериться рейсовым дилижансам.
— Черт бы их побрал, этих… — не подобрав нужного слова, Втри недовольно пнула поломанную коробку из-под фруктов, как видно, оставшуюся с базарного дня.
Капитан с веником и его спутница, в числе еще нескольких горемык ютились под галереей в углу рыночной площади, там, где, сколько говорили люди, и должен остановиться дилижанс. Людей было немного. Солдат, как видно, из местного гарнизона, старушка неопределенного возраста от лет шестидесяти до пары сотен да гном. В этих местах не такая уж редкость, ведь здесь, у кладбища, стоял гномий чертог, чьи туннели тянулись аж до гномьей страны Харлем на востоке и земель гномов в королевстве Алтар. По крайне мере, так говорили слухи.
— Ну, как видишь, и так-то людей раз, два да обчелся. Да и потом, тебе ли привыкать к путешествиям?
— Вот только в нашем мире все слишком уж долго… -
— В этом мире? — зацепился капитан.
— Ну, я имела ввиду Лендале… — опомнилась Втри.
— Вот как? — Мел даже и не подумал делать вид, что поверил девушке, — Похоже, и тебе есть что скрывать, госпожа ведьма.
— Не только тебе ведь секреты хранить.
— К слову, насчет секретов, что это за «черт», которого последние дни поминает и Шус, и ты? Какой-то демон из иных миров?
— Да я и сама не в курсе, — на этот раз вполне искренне, отозвалась студентка, — просто ругательство прилипло. Но, сколько говорят, их много. Чертей… По крайней мере, та капитанша, от которой я подхватила, говорила о целых трех тысячах.
— Капитанша?
— Капитан не как ты, а командир корабля.
— В чудное же место тебя занесло.
— Да уж просто расчудесное, — как-то слишком уж хмуро отозвалась Втри.
Лезть в дела, которые уж точно его не касаются, милиционер не стал. Тем более, что от них как-то слишком сильно попахивало чудесами вроде чудес господина директора. С сентенцией же Кетрин о том, что от подобных чудес болит живот, Мел в полной мере солидаризовался. Ему и своих пугающих чудес, от которых болел живот, хватало.
Вместо этого он вернулся к размышлениям об этих самых делах, кои приводили к желудочному дискомфорту. Хотя размышлять-то теперь в деле Лендальского убийцы было почти не о чем, особенно после откровений Кетрин.
Лианна — давно погибшая дочка Релинлира Мерса, была похоронена, вероятно, в их родовой могиле. Шли годы, профессор, быть может, винил себя в ее смерти или просто все больше и больше скучал по дочери. Ясно одно, она была важна. Иначе разве стал бы он хранить портрет дочери в собственном столе? Так или иначе, в какой-то момент он сошел с ума настолько, что решил приступить все запреты и воскресить Лиану. Так появилась Розетт. Мел даже боялся предположить, как долго маг создавал девочку, но он создал искусственного человека с частичкой души дочери. Но по какой-то причине этого было мало безумному магу. Мел провел с Розетт несколько дней и просто не мог поверить в то, что она осознает себя взрослой девушкой. Да, Розетт молчалива, почти не умеет общаться, но он видел искренность ее радости необычной еде, неподдельный интерес к миру, которого она не знала.
Релинлир хотел вернуть свою дочь, ее личность. И вот он замыслил страшный ритуал. Кетрин говорила, что грамарий связан с магией возрождения. Как видно, жертвенные маги были нужны как источники магической силы для возрождения дочери… И все же, для реализации плана всю грязную работу исполняла сама же Лианна.
Может, маг замыслил нечто иное?