Мел и правда раскошелился на подарок, пусть не столь критично, как полагала Ренс-младшая. Эти подарочные наборы продавали в головной лавке самой гильдии Зеленой Банки1, где и расположился ее головной офис, куда капитан захаживал, еще будучи ребенком. Набор же, сколько понял капитан, включал в себя несколько экспериментальных плиток и особой популярностью не пользовался. Вот гильдия и сбывала их всего по два перье за штуку. Разбираться с тем, что же это за эксперимент, капитан не стал, рассчитывая на то, что каменную соль да уголь они не будут в шоколад сыпать.
Несмотря на вновь портящуюся, столь переменчивую по осени погоду до площади храма Всемогущей Алхеры капитан решил прогуляться на своих двоих, благо тут, в Поднивере, где каждый первый дом — словно дворец, да и дворец — едва ли не каждый третий, а шары ДЖИНов вместо того, чтобы лежать в чашах фонарных столбов, парят в воздухе, прогуляться всегда приятно. От площади же на гордижансе первого маршрута едва ли не через весь город он мог добраться прямехонько до дома. Даже сейчас, когда мосты и улицы загружены, это не могло отнять больше минут сорока.
Что до Кетрин Ренс, конечно, он и не был готов поставить тельца против яйца, что она разгадает эту загадку, но если ее результат совпадет с выводом господина Хельма, что-то это значить все же будет. Последнюю из карт, на которой почивший капитан циркулем проковырял жирную точку Роенерской и Дубовой, Мел отдавать Кет не стал. Иными словами, точка всего в паре шагов от дома № 22 по Дубовой улице, корпус 3. Особняка Мерсов. Самого капитана Корзака обнаружили под мостом Дураков, там, где частенько находят тела различных бедолаг, которых не удалось сплавить в Лен. Само это делало смерть капитана странной, ведь обычно убитых обнаруживали в их квартирах или на рабочих местах.
Но если убийца хотел придать смерти Хельма вид ограбления, непонятно зачем он нанес фальшивый знак? Конечно, можно предположить, что убийца сперва хотел все подстроить как еще одну жертву ритуала, но, передумав, попытался избавиться от тела.
Если сложить все факты, то капитану вместо спокойной поездки к себе домой следовало бежать в управление организовывать штурм собственной квартиры. Вот только вместо всей этой суеты, капитан Меллерс похлопал по карману форменного камзола, в котором лежала еще одна плитка шоколада, ясное дело, молочного, купленная для Розетт. Кем бы она ни была, Мел не мог поверить, что эта девочка могла быть частью хладнокровного убийства.
— Я дома, — оповестил свое небольшое жилище капитан, прикрыв за собой дверь.
Из-под двери кухни бил свет. Но капитан и так знал, что Розетт должно быть готовит ужин, ведь окна выходили на улицу. К своему облегчению, открыв дверь, Мел обнаружил девочку перед плитой. Розетт, забравшись на стул, помешивала что-то в кастрюле.
— Готово, — поднеся к губам ложку с бульоном, сообщила эта маленькая хозяйка.
— Вот как. Пойду, переоденусь. Точно, чуть не забыл, — капитан похлопал себя по карманам, — Вот же ж… это тебе. Я сам их любил в твоем… твоем возрасте, но только после ужина, поняла.
— Сп- спасибо, — Розетт, получив плитку шоколада, серьезно кивнула.
И все же радости ее не было предела. Поскольку на этом непроницаемом лице даже робкая улыбка могла сойти за праздник.
Мел отправился за домашней рубахой, а после в ванную. И все же поверить в подобное притворство казалось выше его сил. И потом ведь ни Еле и ни Эшу она не показалась странной… Ну, точнее, пугающей. И в конечном итоге, под одной крышей они провели уже две ночи, так что отбросив беспокойство подальше, капитан решил этим вечером ничего не предпринимать, дождавшись результатов экспертиз. К тому же, по словам комиссара, за его квартирой ведь установили слежку, стало быть, беспокоиться вовсе не приходилось.
А суп, хоть это и была всего лишь лапша со взбитым яйцом, парой картошин да какими-то травками — капитан так и не удосужился сходить в магазин — вышел поразительный. Не говоря уж о том, что Розетт обладала какой-то удивительной способностью готовить сносную еду из огрызков, найденных в самых дальних уголках кухни.
— Спасибо, — положив ложку в опустевшую тарелку, капитан поблагодарил девочку, сидевшую напротив, — Скажи, ты ведь нередко дедушке готовила?