— Сила в наших магах.
— И правда, магах. В том, что мы всегда на острие прогресса. Начнет ли гонку вооружений? Перенесет ли это войну в воздух? Это уже происходит. Наше дело быть на шаг впереди противника, кем бы он ни был.
— К слову о противнике. Среди воевавших, ходят упорные слухи о вражеском некроманте, что принимал участия в боях под Полусужской «Лесной крепостью» и даже после капитуляции войск Халифата. Говорят, что он не был келхарским магом. Кроме того, некромантия ведь запрещена международными договорами. Вы ведь сталкивались с некромантом. Не могли бы сказать, кто он?
— Боюсь, если я вам это скажу, мне придется вас убить, — тут госпожа Милли рассмеялась, и пусть она осталась все той же милой девушкой, по моему хребту побежали мурашки, — Некромантия же, как вы и сами сказали, незаконна, так что статью писать будет некому.
— И правда, тогда редактор меня убьет. Тогда позвольте последний вопрос. Почему лишь девушки? Неужели маги так тяжелы для метел?
— Я могла бы сказать, что все дело в том, что в юной деве на метле куда больше грации, но все же дело не в этом. Волшебница ориентируется в воздухе куда лучше и проворнее. По крайней мере, таково мое убеждение. Кроме того, маг на поле боя — это в первую очередь Маг взвода — щит солдат, а переживать тяготы окопной жизни волшебнице все же сложнее. Я знаю несколько великолепных волшебниц, что справились с этой задачей, и все же это не для них.
— Среди добровольческой роты?
— Да. Но это уже второй последний вопрос»1.
— И что теперь, на головы будут еще и ведьмы падать? — хмуро, но как-то отстранено спросил Мел.
— Над Лендалом они ведь не должны летать… но, должно быть, тогда могут снять запрет на гражданские полеты на территории Лендала, — задумчиво отозвался Еле, — тогда могут понадобиться городовые для присмотра за ними и ограничения скорости.
— Ты еще скажи — летающие гордижансы…, — Мел откинулся в кресле, в очередной раз пожалев, что не завел привычку курить, — нет, Еле, наш мир решительно идет куда-то не туда, сперва эти штуки, что нам раздали, теперь еще и войны в воздухе… Что дальше, шкатулки с игрушечными мирами? Полеты на черепахе? Хотя да… был же уже один.
— На черепахе?
— Ну да… знаешь же, черепаха, четыре лысомамонта… в созвездии Летучей мыши. Какой-то идиот из университета лет двадцать назад решил слетать к ней… Правда, по итогу врезался в солнце.
— Эридану?
— Нет, Проксиму… а знаешь, Еле, и правда стало лучше. Спасибо.
— Если я понадоблюсь, вы только позовите, господин капитан.
Покончив с бумагами, капитан посидел в кабинете еще с десять минут, пытаясь собраться с мыслями, но взгляд только и знал, что перебегать от печатной машинки к чернильнице, а от них дальше, к правому стеллажу с делами за 1173–1175 годы, к потолочной балке и вновь по кругу. Так или иначе, все, что он сейчас мог, так это прикрепить к запросам записку «срочно», отнести их в канцелярию да отправиться домой. Не блудить же боги знают за чем в одиночку по пустому городу. Так недолго и на проходимцев каких нарваться, а с этим стоило обождать. В конечном итоге, в Лисьем конце, по предположениям Кетрин, его ждала еще пара тел, а там-то без проходимцев никак не обойтись.
И все же возвращаться в пустую холодную квартиру, где никто и не думает его ждать, Мелу отчего-то не хотелось. Конечно, он уже давно к этому привык, и раньше и не думал горевать по этому поводу, но не теперь. Что, в сущности, могли изменить прошедшие три ночи, проведенные под одной крышей с тем, кто по букве закона и человеком не являлся?
На столе кухни капитана встретили пара сумок с продуктами, которые в спешке отъезда он так и не успел распихать по положенным местам. К счастью, времени прошло слишком мало для того, чтобы хоть что-то успело стухнуть. И все же это лишний раз напомнило о той, кого он сам отвел в камеру.
— Эх, в тюрьмах и правда скучно, — задумчиво протянула Кетрин, разглядывая дно медной тарелки.
Тут вся посуда — и кружки, и ложки — ножей да вилок в камере, понятное дело, не полагалось — были изготовлены из этого металла, больно уж господа тюремщики беспокоились, как бы кто из их подопечных не колдонул. Конечно, лучшим вариантом стала бы золотая посуда, ведь золото, кроме прочих своих замечательных свойств, было выбрано в качестве благороднейшего из всех металлов как материал, на который не может воздействовать ни один маг. Вот только в этом случае здешняя посуда исчезала бы без всякой магии. Медь же худший, но все же изолятор магии.