– Ну, тогда уже будет слишком поздно, солдат, – рассмеялся Райдербейт. – Мне нужно только попасть на это поле Тан Сон Нхут в Сайгоне. После этого я просто исчезну. Я уже проделывал это раньше, могу проделать еще раз. Сэмюэль Дэвид Райдербейт – Исчезающий Жид.
– И сколько еще ты будешь работать? – спросил Мюррей.
Райдербейт взглянул на часы и бросил девушке деньги через стойку.
– Мы на шестимесячном контракте. Даже если они запретят мне летать, я остаюсь членом персонала. Так что если следующий выплеск произойдет в течение следующих шести месяцев, я все равно смогу, когда захочу, пройти на летное поле, – он похлопал Мюррея по спине. – Веселей, солдат! Может, я – слабое звено в твоей цепи, но лучше тебе не найти. Увидимся в восемь в «Белой Розе».
– Ты решил, что ты приглашен?
– Видишь ли, это не лондонский клуб, не обязательно быть членом, чтобы попасть внутрь. Пока, Мюррей-мальчик! – сказал Райдербейт и легкой походкой вышел на залитую солнцем улицу.
«Белая Роза» не представляла из себя ничего претенциозного. Двухэтажный деревянный дом с фасадом из бамбука и сильным запахом канализации. Мюррей протолкнулся мимо двух водителей веломобилей и, раздвинув бамбуковые занавески, вошел в квадратный зал с разделенными низкими деревянными перегородками столиками вдоль стен. Две синие лампочки под потолком выхватывали из темноты только белые предметы – зубы, крошечные треугольники трусов и белые носки – отличительный признак штатских американцев в Юго-Восточной Азии.
В зале оказалось много девушек, каждая раздета на свой лад. Из музыкального автомата неслась какая-то неразборчивая песня, ароматы канализации сменили запахи сигар и средств от насекомых. Основное действие происходило в центре зала, где, растянувшись на полу, лежал огромный американец в одних брюках и нательной сорочке и стенал под грудой хихикающих девиц, безуспешно пытающихся поставить его на ноги.
Маленькие ручки уже хватали Мюррея за руки и бедра, а тоненький голосок зазывал из темноты:
– Ты, парень номер один, хочешь, сделаю тебе массаж?
Было чуть больше восьми, Мюррей оглядывал столики в поисках Райдербейта и Финлейсона. В этот момент кто-то крикнул у него за спиной:
– Мюррей Уайлд, глазам не верю!
Он резко повернулся на сто восемьдесят градусов. Маленький человечек стоял, облокотившись на перегородку и запустив руки под трусики двух девушек, которые в остальном были обнажены. В голубом свете очки, направленные на Мюррея, были похожи на тусклые металлические дверные ручки.
– Какой сюрприз увидеть вас живым и невредимым, – сказал человечек, качнувшись вперед и опираясь на две маленькие попки по бокам. – Я слышал, вы вчера совершили вынужденную посадку на севере? Пхонгсали, верно? Наверное, пришлось нелегко.
– Как поживаете, Хамиш? – кивнул Мюррей. – Часто здесь бываете?
Вялые, влажные губы Наппера расползлись в улыбке:
– Два раза в неделю. А вы? Совмещаете работу и удовольствие?
Мюррей нахмурился, его немного беспокоило присутствие Наппера. Он снова огляделся по сторонам в поисках Райдербейта и Финлейсона и на этот раз за толпой девиц, которые наконец поставили американца в вертикальное положение, он увидел за столиком в дальнем углу Райдербейта и какую-то смутную фигуру, которую не смог опознать.
– Ищете кого-то? – спросил Наппер. – Приятеля или неприятеля?
– Никого. Увидимся, Хамиш.
– Будьте осторожны! – крикнул Наппер, все еще хватаясь за попки девиц и блаженно улыбаясь. – Приземляйтесь аккуратней, в следующий раз можете ушибиться.
Мюррей шел через зал, сознавая, что Наппер провожает его взглядом. Американец сидел, опустив коротко стриженную голову между колен, и орал:
– Я вешу двести пятьдесят фунтов!
Райдербейт растянулся на скамье у перегородки. На нем был кремового цвета пиджак и черная рубашка. Его компаньон – девушка из «Белой Розы» – сидела верхом у него на колене и была полностью раздета.
– Эй, привет, солдат! Бензозаправка с тобой?
– Нет. Он что, еще не пришел?
– Еще нет, – сказал Райдербейт, похлопывая по смуглому животику девицу. – Присаживайся и закажи себе девчонку.
Одна из них уже оккупировала бедро Мюррея и начала вяло запускать пальцы ему между ног. Мюррей стряхнул ее и сказал:
– Ты знаешь Хамиша Наппера из британского посольства?
Райдербейт кивнул:
– Старик, любитель покурить.
– Он здесь, и ему известно о вчерашней катастрофе.
– Ну и что?
– Он из политической секции, вот что. Разведка. Пятый отдел. Мне показалось, в «Эйр Америка» не стремятся афишировать свои неудачи?
Райдербейт пожал плечами:
– Еще бы, конечно, нет. Но в таком месте, как это, – он похлопал девицу по крестцу, когда она начала извиваться выше по его бедру, – ничто долго не остается в секрете.
– Этот лучше бы остался, – пробормотал Мюррей, наблюдая за девицей Райдербейта, извивающейся с рутинным энтузиазмом. Ее компаньонша поняла намек и проворно расстегнула ширинку Мюррея, но он тут же застегнул ее.
Райдербейт рассмеялся:
– Стесняешься, солдат?
– Я думал, это будет деловая встреча с Финлейсоном.
– Бизнес и удовольствие, – сказал Райдербейт, пощипывая сосочки девицы напротив. – Кстати, я интересно провел сегодняшний день. Прошвырнулся к этой твоей плотине. Жуткое местечко.
Мюррей взглянул на двух девиц:
– Они понимают, о чем мы говорим?
– Конечно, у каждой из них докторская степень по английской литературе. Правда, дорогая? – громко спросил он и сильно шлепнул свою девицу по попке, та взвизгнула от неожиданности. – Ты слишком чувствителен, Мюррей-мальчик. Расслабься.
Мюррей снова оглядел зал. Финлейсона все еще не было, хотя стрелки часов приближались к половине девятого.
– Ну и что ты думаешь о плотине? Можешь там приземлиться?
– За один миллиард баксов смогу! Хотя не скажу, что это будет мягкая посадка. Особенно в темноте, без радара. С длиной все в порядке, конечно, если это будет «Карибоу». Но с шириной хреново. Даже если это будет «Карибоу», с каждой стороны в запасе у меня будет только по паре футов. Нам будут нужны сильные сигнальные огни, Финлейсон сможет это организовать, и нам надо как-то решить вопрос с этим бродягой-надсмотрщиком Донованом. Он – любопытный негодяй, сказал, что я второй человек, который глазеет на плотину за последние три дня.
– Несколько тысяч долларов решат этот вопрос.
– Дело не в деньгах, а в том, что еще один человек будет в курсе дела. Лично я бы предпочел без лишнего шума избавиться от мистера Донована.
Мюррей разглядывал в темноте родезийца. Насколько потянет человеческая жизнь, если на второй чаше весов миллиард долларов? Даже никчемная жизнь Донована? Вторая девица прильнула к его уху:
– Хочешь виски, Джонни?
– Пива, – сказал Мюррей.
Два соотечественника волокли пьяного американца через зал к дверям, где, опираясь на своих полуголых помощниц, стоял Хамиш Наппер.
– Наш приятель Финлейсон запаздывает, – пробормотал Мюррей.
– Совсем на него не похоже, – сказал Райдербейт. – У него репутация последнего пунктуального человека в Лаосе.
Вернулась с пивом девица Мюррея, она была не в настроении и надула губки.
– Пятьсот кипов, – сказала она не присаживаясь.
Мюррей заплатил и тяжело посмотрел на Райдербейта:
– Если начинаются разговоры об убийстве, на меня можешь не рассчитывать, Сэмми.
– Ладно, ладно, солдат, никто не говорил об убийстве. Ничего особенного. Просто слабый намек. Потому что не стоит думать, что дележ миллиарда будет происходить в варежках и домашних тапочках, верно ведь? – он вдруг встал, приподняв свою лаотянку, как куклу. – Если Финлейсон заставляет себя ждать, я собираюсь поразвлечься, – он обошел столик, лаотяночка едва доставала ему до пояса, потом Райдербейт остановился и хитро посмотрел через перегородку: – А ты? Наверное, выпустил все пары с этой миленькой круглоглазой француженкой, счастливый кобелюка!