А Тибо? Как же я буду без неё?!
— Ана-а, — мягко протянул сир Брис, пытаясь достучаться до моего сознания. — Пойдём!
Показалось или нет, взгляд Его величества был очень странным, необычным, когда он попрощался со мной. Я обернулась в дверях, он продолжал смотреть.
Мы перебросились парой фраз с сиром Брисом. Он попросил меня вернуться в ту часть здания, которое пока официально считалось нашей, проследить за работой на кухне. Шёл десятый час, Его величество скоро отправится со свитой в северную часть острова, к заброшенным рудникам, затем они прогуляются до действующего и там пообедают. Моей помощи в этот раз не требовалось, мне посоветовали остаться дома и собрать необходимые вещи.
Сир Брис предупредил ещё об одной новости: господин Уриэн переходит под управление Его высочества в качестве личного камердинера и поможет мне после обеда определиться с комнатами у Риза.
Хозяин по-прежнему не притрагивался ко мне, но я чувствовала его возбуждение от предстоящей ночи. Это его сглатывание, посматривание на моё декольте и ниже — ну вот… стоило мне это заметить, и я ответно облизала пересохшие губы. Необручница во мне уже стонала от ласк. О том, что сегодня ко мне придут двое, и даже начинать думать нельзя было. Я кивнула и понимающе улыбнулась.
— Иди, сладкая, — сир Брис показал глазами на коридор, в котором мельтешили люди, как бы говоря: «И не доводи меня до греха, а то не удержусь — и прямо сейчас!..»
Уйти далеко не удалось, догнал Райан и, взяв меня за локоть, попытался утянуть в сторону, за угол. Зная, чем это может закончиться, я заупрямилась, сославшись на кучу дел.
— Дела — это хорошо, — серые глаза насмешливо обследовали моё лицо и задержались на губах, — я бы хотел, чтобы ты поговорила по душам с Йарой. Мне не хочется конфликта двух женщин под одной крышей. Я, разумеется, объяснил ей доступным для неё языком, чем чреваты её движения в твою сторону, но лучше будет, если вы договоритесь, как две девочки. И да, Тибо перед отъездом хотела с тобой поговорить.
— Она уезжает из-за меня? — вырвалось невольно.
Кто-то позвал Райана по имени, и он моргнул, словно забыв, о чём мы говорили.
— Поговори с ней, — повторил рассеянно и пошёл к позвавшему его, помахав мне пальцами руки, спрятанной за спину.
О Кодексе невмешательства* — закон, в котороммагам запрещается вмешиваться в судьбы других людей, в том числе близких, даже если известен печальный исход. В книге «Марой и хранители» Юлии Эфф, моего соавтора, показывается, как неизбежное проклятие семьи осуществляется, несмотря на попытки родителей уберечь своих детей от пророчества, и даже усугубляется. Кодекс призывает к вере в мудрость Создательницы Люмерии, которой известны судьбы всех жителей. В принципе, похоже на Библейский афоризм про веру.
***
День закрутился, и мы в нём. Разговор с Тибо вышел тяжёлым и светлым одновременно. Араулюмка старалась выглядеть хладнокровно, но серьёзный взгляд, когда она улыбалась, выдавал её переживания. Я пыталась оправдываться, чтобы Тибо стало немного легче: так получилось, про настоящую причину переезда я узнала только от Его величества; и самой страшно начинать двойные отношения, и за реакцию Йары…
— Ох, о Йаре не беспокойся, — улыбнулась Тибо, — она уже собирала вещи, когда узнала о Его высочестве. Мечта Йары исполнится, и тебе будет проще.
— Ты обещала научить меня своей древней молитве, — напомнила я, думая о том, что буду скучать по Тибо.
Араулюмка подала мне лист с написанными заранее словами молитвы, утренней и вечерней и ещё несколько, на всякий случай. Там не было ни единого упоминания Владычицы, о чём я сразу спросила.
— Это молитва древнему богу, некогда заснувшему под вулканом. Мы зовём его Дыв-Кариат (бог любви — прим. авт, валл.). Сама видишь, Владычица здесь силы не имеет, иначе мы все уже за свои грехи бы получили сполна. Но ты, если хочешь, можешь добавить её имя в молитву.
Я сказала, что так и поступлю. Тибо повесила мне ладанку поверх драгоценностей, я поцеловала подарок, чтобы угодить подруге, и убрала под корсет.
Хотя нам было о чём говорить, разговор не клеился. Араулюмка вдруг закопошилась, перекладывая мелочь с места на место и отводя взгляд. На мои глаза навернулись слёзы.
— Тибо, — тихо позвала я её и заметила капли, похожие на мои, что сейчас стремились выбежать из глаз и проложить мокрые дорожки. — Я боюсь! Я не справлюсь…
Мы бросились в объятия друг друга и поплакали немного, не говоря ни слова. Первой отстранилась Тибо:
— Ты справишься, я верю. А я скоро увижу свою малышку, — араулюмка дала мне платок вытереть лицо. Мы помолчали ещё немного. И вдруг Тибо попросила, — поцелуй меня, как целуешь его. Пожалуйста!
Я не стала ломаться, потому что поняла, зачем это надо Тибо. Быть уверенной в том, что её любимому будет хорошо с другой. Разве это не величайшая жертва большого сердца?
Потянулась к смуглому лицу араулюмки, прикрывшей свои красивые тёмные миндалевидные глаза, обхватила её лицо ладонями и поцеловала…
— Хорошо, мне понравилось, — Тибо погладила меня по щеке. — Люби его за нас обеих.
— Обещаю, — улыбнулась я, сквозь слёзы. Потрясений на сегодня было достаточно, чтобы в целом чувствовать себя на грани. В памяти промелькнула утренняя беседа с Его высочеством, и я вспомнила про свои сомнения. Пока Тибо не уехала, хотелось посоветоваться с ней.
Я рассказала о первой капле крови и спросила, может ли привязанность Райана ко мне быть обусловленной этим непредвиденным случаем. Араулюмка слушала меня с расширившимися глазами, а на мой вопрос прошептала:
— Всемогущий Дыв-Кариат! Что Рай наделал! Первая кровь священна! — араулюмка схватилась за свою ладанку, похожую на ту, что подарила мне, и зашептала слова молитвы.
— Значит, на самом деле, он не любит меня, как и сир Брис, потому что нас связывает магия… — я так поняла по ужасу Тибо. Стало горько, и почему-то захотелось молиться вместе с араулюмкой, любому богу, лишь бы восстановить равновесие в душе. Чувство, что тебя используют все, вольно и невольно, не самое лучшее среди других эмоций.
— Я не знаю, — отмолившись, Тибо немного меня успокоила. — Но наказание за это будет. Не для тебя, конечно, ты не виновата. Поэтому молись, Ана, молись любым богам, только спаси душу моего брата!
И снова я дала обещание, искренне надеясь, что не связываю себя очередной магической цепью. Надо будет попросить Элиаса посмотреть, не появилось ли на моей магической вязи новых линий. Магия слова меня пугала…
Итак, мы распрощались с Тибо, договорившись, что после окончания контракта я смогу найти её и, если буду испытывать затруднения в организации своего дела, Тибо мне поможет.
Возвращалась я к себе, обременённая мыслями. Надежды на то, что это был самый тяжёлый момент за сегодня, не оправдались.
Забыв о кулинарном поручении, на кухне рыдала Таррен. Господин Уриэн оповестил её, Ывайн и Шана о новостях. Кухарке было предложено пойти работать помощницей к госпоже Нерис или вернуться на континент в субботу. Гордая Таррен отказалась, и, хотя её отпускали с выплатой за полгода, а не три месяца, как полагалось, и без чёрной печати, она не могла не позволить себе пожаловаться на судьбу.
Ывайн и Шан решили перейти к Ризу, тем более что там теперь нужны были дополнительные рабочие руки в связи с увеличившимся количеством жильцов. Управляющий разрешил Ывайн составить компанию своей начальнице до прибытия субботнего судна, а потом эта часть дворца закрывалась на замок.
Устрицы, само собой, пропали, пока я ходила к Ризам, но крабов, по счастью, успели отварить с приправами. Видя, что Таррен не в состоянии работать, я взялась за разделку крабового деликатеса, чтобы сделать из них начинку для тарталеток. Хлюпая носом, Ывайн взялась мне помогать. К приходу господина Уриэна и Эвы всё было готово: свежий салат, тарталетки и лёгкие мелкие булочки с солёной творожной начинкой внутри. Теперь можно было перевести дух.