И, конечно, я говорю ей, что как только уеду в колледж, то буду вести себя открыто. Я
ничего не скрывал в Пало– Альто. Как только мои колеса пересекут границу штата, я опущу
стекло и начну размахивать своим флагом.
Не высказанное мнение в разговоре невозможно игнорировать, – острая боль от того, что я
не рассказал ей раньше. К счастью, Отэм легко отвлечь обнимашками, шутками и мороженным.
Кажется, внутри расцветает весна.
Отэм знает.
Все в порядке.
Проведя остаток дня под теплотой ее аккуратного допроса добавляет своего
преимущества, не позволяя мне мучится о том, что Себастиан уедет, что Себастиан не гей, и
наверное особенно – о том, что Мэнни сказал там, у озера. Классно, что он поддерживает, я
думаю, но это все равно раздражает меня, что я наверняка проведу большую часть жизни, разделяя
людей, которых знаю на группы: на тех, кто поддерживают, и на тех, кто должен. Я рад, что
Мэнни, в итоге, оказался на правильной стороне, но не могу себе позволить бросится в омут
раздумий откуда он узнал. Я скачу между чувствами свободы, что, похоже, это очевидно для кто–
то, и по– прежнему считается не таким уж большим делом, и беспокойством, что это очевидно для
большинства людей…и станет большим делом. Умоляю, дайте мне просто убраться из Прово, до
того как все полетит к чертям.
Мы облизываем наши рожки с мороженным и блуждаем по плотной вечерней, субботней
толпе. Все ходят по магазинам по субботам; воскресенья для службы и отдыха. Мормоны не
должны ничем заниматься по воскресеньям, что требует участия в работе, поэтому большую часть
времени они сидят по домам, после церковной службы. Что означает сегодняшняя толпа плотная и
неудержимая.
Легко заметить и другое, что на горизонте маячит выпускной: витрины всех магазинов
одежды заявляют, что у них есть платья, смокинги, обувь, украшения и цветы. Распродажи.
Распродажи. Распродажи. Выпускной, выпускной, выпускной.
После Эрика, подошедшего и пригласившего Отэм на выпускной, у меня снова появилась
Лучшая– Поддерживающая– Подруга, что, явно, означает терпеливое ожидание, пока она меряет
платье за платьем в ярко– освещенной примерочной.
Первое – черное, длиной до пола, обтягивающее, с короткими рукавами и подозрительно
низким вырезом. У него еще есть заметный разрез, который сбегает по ее бедру.
– Это немного…– я резко морщусь, удерживая взгляд строго на уровне ее лица. –
Вообще– то, всего слишком.
– Слишком в хорошем смысле?
– Разве ты можешь надеть это на школьные танцы в Юте? Это… – я замолкаю, качая
головой. – Не знаю… – показываю на нижнюю половину ее тела, и Отэм наклоняется, чтобы
посмотреть на что я показываю. – Я практически вижу твою вагину, Отти.
– Таннер, нет. Не говори слово «вагина».
– Ты вообще сесть в этом можешь?
Отэм уходит к пушистому, розовому креслу и скрещивает ноги, в качестве демонстрации.
Я отвожу взгляд.
– Спасибо, что доказала мою правоту.
– Какого цвета мое нижнее белье? – спрашивает она, ухмыляясь, будто считает, что я вру.
– Голубое.
Отэм встает, натягивает платье вниз.
– Проклятье. Но оно нравится мне, – она подходит к зеркалу, и крошечная искра
защитной реакции жужжит в моей груди, когда я представляю Эрика, его руки и гормоны
восемнадцатилетнего подростка на ней. Она встречается с моим взглядом в отражении. – Значит,
тебе не нравится?
Я чувствую себя уродом за то, что вынуждаю ее считать себя несовершенной и не
имеющей право надевать то, что она хочет, но это прямой конфликт с братским инстинктом
связать руки Эрика за спиной.
– Я хотел сказать, что ты выглядишь сексуально. Просто… слишком много кожи.
– Я выгляжу сексуально? – переспрашивает она с надеждой, и я чувствую, как хмурятся
мои брови.
– Ты же знаешь это
Она что– то мычит, обдумывая свое отражение.
– Я отложу это к куче «возможно».
Отэм снова исчезает в примерочной, и из– под шторки я вижу, как черная ткань падает
лужицей вокруг ее ног, перед тем как ее откидывают в сторону.
– Как дела с книгой, кстати? Теперь, когда я знаю чуточку больше, мне еще больше
любопытно.
Я стону, пролистывая свой Instagram.
– Она мне нравится, но я не могу ее сдать.
Она выглядывает из– за шторы.
– Почему нет?
Я не вдаюсь в подробности:
– Потому что она явно о моей влюбленности в Себастиана, и я не думаю, что сын
епископа оценит то, что стал главной звездой в однополой истории любви.
Ее голос сразу же становится приглушенным, когда она скрывается за новым платьем.
– Не могу поверить, что она про него. Я могу вычитать ее для тебя?
Это предложение вызывает паническую дрожь в моем теле. Я буду чувствовать себя менее
обнаженным, отправив свои голые селфи на сервер школы Прово прямо сейчас, чем отдав свою
книгу кому– то. Даже Отэм…
Шторка снова отодвигается, и она выходит в платье, которое в три раза короче, чем
предыдущее, и у меня такое ощущение, что я что– то упустил. Отэм переодевалась передо мной
раньше, но это было каким– то спешным типа: мои– сиськи– сейчас– будет– видно– и– если– ты–
не– хочешь– увидеть– их– то– тебе– лучше– смытья– прямо– сейчас. Но сейчас все кажется иначе.
Немного…показушно.
Боже, я ощущаю себя придурком за подобные мысли.
– Похоже на купальник, – сообщаю я.
Ее это не останавливает, она смахивает волосы с плеча и поправляет свою крошечную
юбку.
– Так я могу почитать или как?
– Она еще не готова. Скоро, – наблюдаю, как она качает бедрами в этом платье, и не
радуюсь ни одному направлению, которое приобретает этот разговор, но понимаю, что платье –
безопасный вариант. – Мне нравится. За него тебя накажут до выпускного, но я считаю, что это
самая забавная часть.
Она снова сморится в зеркало, оборачивается, чтобы посмотреть со спины.
– Оно, наверное, слишком короткое, – отвечает она, рассматривая себя. Ее задница едва
прикрыта тканью. Если она наклониться поправить туфли, платье целиком задерется до ее спины.
– Но я ничего не буду покупать сегодня. Просто поищу, чтобы начать составлять журнал с идеями.
– Как для свадебного платья?
Она показывает мне палец прежде, чем вернуться в примерочную.
– Ты уверен, что не пойдешь на выпускной? Там все будет не так без тебя.
Когда она выглядывает из– за шторы, я одариваю ее категоричным, терпеливым
выражением лица.
– Да– да. Знаю, – говорит она, снова исчезая из поля зрения. – Я хотела сказать, что ты
мог бы позвать его.
Странно, какой становится реальность сейчас: обсуждать мою ориентацию с кем– то
помимо родителей. Обсуждать его.
– Я определенно уверен, что это будет жесткий отказ.
Я слежу за ее ногами, пока она забирается в джинсы.
– Отстойно.
Я волнуюсь, что она начнет предполагать, что между мной и Себастианом что– то
происходит, даже несмотря на то, что я никак не выражал этого.
– Давай составим список причин, почему это нереально: я не знаю, гей он или нет. Он –
мормон. Он выпустился в прошлом году. Скоро он уезжает в тур по книге, а потом на миссию.
Клянусь, последнее, что он захочет сделать, пойти на выпускной со мной.
Где– то посреди моего монолога Отэм выходит из примерочной, но теперь с выпученными
глазами смотрит поверх моего плеча. Я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы заметить, как Джули
и Маккена покидают магазин, что– то безумно печатая в своих телефонах.
***
Отэм считает, что они ничего не слышали, но откуда, черт возьми, ей знать? Она провела