Пока я, стоя посреди всего этого великолепия, настраивала себя на лучшее, вернулась продавщица и пригласила идти за ней.
В отдельном рабочем кабинете меня и ожидала хозяйка женских сердец.
Это была очень красивая женщина с тонкими, правильными чертами лица. Большие, слегка подкрашенные глаза “с поволокой” оглядели меня с ног до головы и в них промелькнуло недоумение. Тем не менее, она достаточно учтиво спросила о цели визита. (Вот она – истинная школа манер, дающаяся не унаследованным родовым титулом, а собственной прожитой непростой судьбой.)
– Я не займу у вас много времени, – осторожно подбирая слова, ответила я, – но прошу выслушать до конца…
Всё время, пока я говорила, лицо собеседницы не выражало ничего, кроме вежливого терпения. Оно и понятно. Думаю, я не единственная, кто атаковал эту женщину с подобными предложениями. Оставалась одна надежда – сами эскизы. Если мои идеи ей понравятся – удастся переломить ход встречи в свою сторону.
– Вы позволите, я передам вам свои работы? – обмирая от внутреннего напряжения, предложила я.
Наверное, ей совсем не хотелось этого делать. Но она всё же протянула изящную руку. Передав папку, замерла в ожидании вердикта. И, кажется, совсем перестала дышать.
Роза развязала атласную ленту, раскрыла обложку и взяла в руки первый рисунок. Внимательно рассмотрев его, слегка прищурилась и уронила взгляд на второй. Кулачок свободной руки задумчиво приложила к губам и достала третий эскиз.
– Элиз, приготовьте нам чаю. – не поворачивая головы, зная, что будет услышана, громко сказала она. И уже тише, как будто самой себе, добавила, – Кажется, нам будет о чём поговорить.
У меня едва ноги не подкосились! Еле дотащив себя до предложенного стула, с благодарностью приняла из рук той самой Элиз чашку с горячим чаем и сделала глоток, пытаясь унять внутреннюю дрожь.
– То, что вы мне принесли – довольно интересно. Но, самое главное, необычно. – глядя мне в глаза заговорила модистка, – Конечно, эскизы требуют доработки, но… Вот эти необычные линии силуэта… Рисунки на тканях… Очень любопытно… Хотя, смотрите, вот здесь лучше было бы сделать вот так…
Я потихоньку приходила в себя. Чай, предложенный самой Розой Бертен, означал, что меня приняли, как годного к диалогу специалиста. Я уже не была случайной девочкой с робкими глазами, забредшей в это почтенное заведение с неуместными просьбами.
Согретая ароматной жидкостью и благосклонностью собеседницы, я позволила себе втянуться в разговор и вскоре мы уже обсуждали детали коллекции достаточно свободно. Так бывает с увлечёнными специалистами, даже если они находятся “в разных весовых категориях”.
К моменту, когда мы добрались до последнего рисунка, прошла уйма времени и наша беседа практически перешла в категорию дружеской. Обсуждение потекло в более практическое русло. Например, что вот эта модель наверняка понравилась бы мадемуазель де Пентьевр, ставшей герцогиней Шартрской. А вот это платье отлично подошло бы воздушному образу её невестки – принцессы де Ламбаль.
Роза, безусловно, обшивала самые сливки общества.
— Мадам Бертен, я понимаю, что это несколько странно прозвучит…
— Говорите, мадмуазель, говорите…
— Иногда у меня бывают вещие сны. Увы, это не зависит от меня… Но сон про вас я видела самый-самый замечательный, клянусь вам! Через два года или раньше вы станете личной портнихой дофины. Мои сны бывают редко, и еще реже касаются судьбы отдельных людей. Но сон про вас был удивительно отчетливым. Поверьте, дорогая мадам, я вовсе не хочу вам польстить.
Мадам Бертен некоторое время внимательно рассматривала меня и произнесла только одно слово:
— Посмотрим…
Глава 11
Все последующие дни я возвращалась в свой уютный домик только для того, чтобы поспать. Оборотистая и творческая натура мадам Розы сразу же почувствовала изюминку в моих идеях, и она развила кипучую деятельность.
Наши с ней диалоги напоминали монолог – за моим предложением следовало её, я заканчивала фразу и так без конца. Это был настоящий творческий тандем.
Мадам Розу, что вполне объяснимо, терзали некоторые сомнения, потому что безотносительно того, что идеями она загорелась – решение было довольно-таки революционным. Оно могло вызвать бешеный успех, и точно так же стать провальным, навредив всему её делу. В общем, и хотелось, и кололось. Для начала нужен был деликатный подход, прежде чем мы взорвём эту модную бомбу…