***
К нашему приезду в больнице уже приготовили носилки и встретили нас. Мать отнесли в операционную, где вернули к жизни. Её сердце не билось почти пять минут. Все эти минуты малышка, как опознала моя мама, громко и пронзительно кричала, будто чувствовала, кого теряет, а её брат сидел, уставившись в одну точку, и не обращал ни на кого внимания. Боюсь представить, что он чувствовал. Убедившись, что дети не остались сиротами, мама пошла к Лори.
Врачи сказали, что бабушка неожиданно начала задыхаться. Когда же ей подали кислород, она очнулась и начала кричать. Сейчас она в реанимации и к ней нельзя. Я ждала.
На следующий день начались выходные в честь праздников. День России, чем не повод свалить с работы пораньше? В принципе, этим мне работники больницы и помогли. Как только они начали массово выползать из ординаторской и покидать свои посты, все, кроме дежурных, я смогла добраться до бабушки.
Она лежала в среде пищащих и тикающих предметов, бледная, с маской на лице. Я подошла вплотную и накрыла ее руку своей. Меня ударило током (да, это немного странно, учитывая, что я бестелесное существо).
— Приступим.
Воображение — очень мощная вещь. Всю жизнь я им непременно пользовалась, и сейчас оно должно было помочь.
Вы когда-нибудь задумывались о его пользе? Что такое «воображение»? А что есть мир вокруг нас? Подчиняется ли он нашему воображению? Думаю, да. Если люди пока не справляются с ним, не контролируют его полностью, то это зависит только от них. Надо расширять границы своего сознания, их надо стереть.
Мне всегда было тесно в своей голове. Во время чтения я не могла представить широкие площади, огромные размашистые платформы, я чувствовала ограниченность, и если не брать в расчет нашу память, наше сознание и подсознание, которое умещается в крохотном мозгу (это никем не доказано, так что не факт) и содержит так много информации, то все ограничивается мозгом.
Я пыталась. Честно пыталась разрушить эти границы. И у меня почти получилось. Это случилось в последний день моего существования в плену тела. В самый счастливый день.
***
В участке нас записали, забрали сумку с красками и закрыли в камере с небольшим возвышением, на котором лежал мат. Я нервно ходила по комнате, чьи стены были окрашены в унылый серый цвет, пытаясь не заплакать, а Сэм сидел и смотрел в одну точку.