- Вот почему ООН возлагает эту ответственность на тебя, - вмешался Мэтт. – Ты станешь руководителем объекта Всемирного Наследия, Мариан. Тогда не придётся передавать его первому встречному.
Мэтт протянул ей официально выглядевшую бумагу, которую Мариан взяла трясущимися руками. Это была резолюция ООН, подписанная представителем каждой страны-участницы.
- Комиссия Всемирного наследия занимается идентификацией, документированием и охраной культурного, художественного и природного наследия человечества, - объяснил Министр. – Как раз в качестве такого незаменимого сокровища будет изучен и сохранён Метентауронд.
- Всё равно не понимаю, - упорствовала Мариан. – Вы не из ООН, вы из Министерства внутренних дел.
- Объекты всемирного наследия, скажем так, не имеют своих органов управления, - сказал Министр. – Поэтому Конгресс и Президент обозначили Метентауронд как Национальный парк. Я назначил вас главным управляющим парка с несколькими исключительными, но важными отступлениями от полномочий этой должности. Вы сможете нанимать персонал по своему усмотрению и назначать своего преемника. Полагаю, - с улыбкой добавил он, - что многие позиции уже заняты. Также вам полностью подчиняется охрана Парка.
- Что это значит? – настороженно спросила Мариан.
- Это значит, - улыбнулся Мэтт, - что в Метентауронде ничего не изменится, если ты не захочешь, даже если у Министра есть на этот счёт свои соображения, или у следующего Министра, или у следующего Президента.
Министр продолжил:
- Мир понимает, что данная ситуация уникальна и требует неординарных решений. Здесь ничего не произойдёт без вашего прямого указания и одобрения.
- Это даже больше, на что я смела надеяться, - сказала Мариан, глядя на меня с надеждой в глазах. – Метентауронд на самом деле станет заповедником, сюда не проникнет алчность и не разрушит его.
- Нет, если вы в силах это предотвратить, - предостерёг Министр.
- Наблюдайте за нами, - ответила Мариан.
- С большим интересом. И чтобы у вас стало ещё больше возможностей, в дополнение к статусу Национального парка у вас будет швейцарская гвардия, давшая присягу защищать Метентауронд, гордость швейцарского правительства и нашего.
- Как в Ватикане? – вмешалась впечатлённая Сэнди.
- Да, как в Ватикане, за исключением того, что их форма не будет такой… красочной.
- Потрясающе, - произнесла Мариан. Потом она повернулась ко мне:
- Швейцарцы держат слово. И всегда держали.
Я знал по опыту, а не просто из истории – это правда.
- Всё будет хорошо, - сказал Мэтт и обнял её.
- Приглашаю всех к столу, - вежливо сказала Мариан. – Прошу, присаживайтесь. Давайте обсудим детали за бокалом мирувора.
- Мирувора? – полюбопытствовал Мэтт.
- Самый изысканный ликёр, - объяснил я, провожая гостей к столу. – Его действие может быть довольно забавным, если переусердствовать, - предупредил я, бросая на Мариан взгляд, от которого та покраснела.
- В самом деле? – с интересом сказал Министр.
- О да, спросите об этом Мариан.
- Джейсон! – проворчала Мариан и удалилась на кухню.
Истории иногда заканчиваются неожиданно.
Мариан прожила долгую для человека в эти дни жизнь – 93 года. Но для меня было очень сложно отпустить моего дорогого друга. Слабая, но настойчивая до конца, каким-то образом она сумела самостоятельно добраться до талана Халдира. Если бы она попросила, я бы помог ей. Но наверно, она просто хотела побыть в одиночестве в его покоях, чтобы сказать ему последнее «прощай».
Там я её и нашёл. Она лежала в его постели, держа в руках его фото, с которым никогда не расставалась. Он ей приснился, сказала она с меланхоличной улыбкой. Почему прошло столько времени? У меня не было ответов на её вопросы. Да она и не ждала их.
Она в любой момент могла уйти, но нам позволено было проговорить долго, пока не осталось совсем мало о чём говорить. Она верила, что человечество не растратит впустую дары, оставленные эльфами. Адам, внук Роджера, проследит за этим. Он сменил Мариан на её посту. Она сказала, что мне пора домой. Халдир скучает – она и так задержала меня здесь слишком долго. Я должен вернуться немедленно, твёрдо повторила она, зная, что я не уйду. Не сейчас. Время подскажет, сколько продлится исцеление Арды. Я хочу быть здесь и видеть его.
- Что ему передать? – спросил я, сменив тему.
- Скажи ему, что я… старалась как могла, - с сомнением проговорила она.
- Я скажу, что ты оправдала его доверие, - поправил я. – Что-нибудь ещё?
- Нет, - ответила она, зная, что я имел в виду. – Он уже знает.
Я скажу Халдиру, что Мариан сдержала своё слово – она осталась верна ему.
Мариан устало прикрыла глаза. Я подумал, что она уходит, и мягко встряхнул её. Она распахнула глаза и слабо засмеялась.
- Ты заноза в заднице, Румил, - пошутила она. – И ты для меня слишком молод – люди думают, что я ужасно развратна.
Потом она пыталась вернуть мне кольцо, которое было на её пальце – кольцо моей бабушки. Она не смогла его снять потому, что ослабела, или оно само просто не желало покидать её – не знаю, но предпочту последнее. Я отказался забрать кольцо. Она закатила глаза.
- Зачем оно мне на глубине шесть футов под землёй?
- Мариан, это подарок. Ты – часть нашей семьи, и я не возьму его.
Потом она вдруг стала чересчур серьёзной.
- Знаешь, я люблю тебя.
- Конечно, ведь я неотразим, - пошутил в ответ я, но она уже не слышала меня.
Я взял её морщинистую руку и поцеловал. Мне показалось, что кольцо сверкнуло – из-за слёз я не смог разобрать. Как бы то ни было, никто не в силах предвидеть, куда нас уведёт любовь, или в какие путешествия отправилась Мариан. Даже мудрейшим неведомо, куда уходят смертные после их слишком быстротечной жизни.
Теперь вы знаете историю Мариан, но моя ещё не закончена.
Я задержался гораздо дольше, чем предполагал. Метентауронд покинут, за исключением нескольких смотрителей. Наше Братство и последующие братства добились очень многого. Я вернулся туда спустя сто сорок четыре года со дня ухода Халдира только для того, чтобы оставить эту тетрадь и попрощаться с моей Мариан. Мне очень не хватает её компании.
Она покоится в пещерах под меллорном Халдира, на её могиле вечно цветёт симбелин. Мне неведомо, откуда он появился, ибо симбелин в Арде давно уже никто не видел. Я принёс для неё белые цветы из сада Халдира. Если бы он был здесь, он поступил бы так же.
Воистину, что мы любим и как выражаем свою любовь, касается всех. Для Мариан любовь к моему брату, к её обязанностям, Метентауронду и тому, что он дал Людям, соединила в себе чувства и верность и стала одной великой Любовью. Она обратила свою печаль и любовь к Халдиру на защиту и заботу о Метентауронде и Братстве, как львица защищает своих котят. Ничто не могло остановить её. Эльфы снабдили её инструментами, а она нашла в себе силы правильно их применить во благо Арды и своих родичей. Она не просто попыталась, она достигла результатов – этого от неё ожидал Халдир, и она этого добилась. Она была бы счастлива увидеть, как всё изменилось, и без сомнений поняла: Халдир гордится ею.
Скоро я расскажу об этом Халдиру и Орофину. Люди наконец вспомнили: обладая силами изменить свой мир, они могут построить и своё благоденствие. Воздух стал чистым и свежим. Здания живут и дышат, соединяя в себе растительный и животный мир самым впечатляющим и в то же время обманчиво простым образом. Люди создают новые и любопытные вещи, но они не приносят земле вреда. Их энергия и находчивость никогда не перестанут удивлять меня. Теперь Арда и в самом деле исцеляется. Несмотря на это, появились и новые болезни. Печально, но кажется, по-другому у людей не бывает.
Такими вестями я надеюсь утешить если не сердце, то разум Халдира. Его любовь к Арде и к Мариан не ослабела со временем. И конечно, по вечерам в нашем доме будут собираться гости, чтобы послушать истории Румила об Арде. Некоторые я уже сочинил. Без сомнений, я получу бесчисленные приглашения на обед, возможно, даже в дома Элронда, или Келеборна, или… в общем, возможности безграничны. На протяжении многих лет я стану источником захватывающих историй у уютного камина. А это привлечёт внимание многих прелестных эльфиек. При случае я попрошу присоединиться Линдира – он великолепный рассказчик, довольно любезный и, к счастью, женат.