Незнакомец окинул меня осуждающим взглядом, глубоко вздохнул и сжато и терпеливо объяснил, что я совершила серьёзный проступок; я, простая смертная, вымылась с мылом в священном Линлуине, и, если этого недостаточно, только что разрушила очень хорошую лестницу, и разве я не представляю себе, в каком затруднительном положении сейчас нахожусь? Об этом должен узнать Владыка, а ущерб будет возмещён. Я должна идти с ним и принять наказание.
Пока он разглагольствовал, я воспользовалась возможностью, рассмотрела его как следует и решила, что определение «религиозный фанатик» подходит как нельзя лучше, но не оправдывает его. Он носил трико! Кожаный пояс с замысловатой металлической пряжкой и ножнами (с кинжалами!) с обеих сторон виднелся из-под плаща или какого-то облачения, сделанного из грубой, но богато вытканной материи, цвет которой переливался от тёмно-зелёного до красно-коричневого при движении, почти сливаясь с окружающим лесом. Это либо его повседневное одеяние (так привычно он его носил), либо, чёрт возьми, довольно высококачественная подделка под ренессанс. Он казался частью леса, и если бы я не была так напугана, то догадалась бы взглянуть, не растут ли листья из его ушей. Но у него были длинные густые волосы… и он блондин. Это впечатляло. Крашеный блондин, судя по тёмным бровям.
Наказание? Смертная? Собрав всю самоуверенность и сарказм, какие у меня были, я сказала:
- Слушай, Робин Гуд или как тебя там! Мне всё равно, кто такой Владыка, эта территория – часть национального парка, а не его личная собственность. Вокруг священного пруда я не заметила никаких запрещающих знаков. Как ты посмел за мной подглядывать? Кто дал тебе право строить укрепления на деревьях? И кстати, ни при каких обстоятельствах ты больше меня не тронешь. И можешь уйти прямо сейчас.
Я не заметила едва различимый сигнал, который он, должно быть, подал, но не успела моргнуть, как передо мной оказались ещё двое. Оба высокие, стройные, длинноволосые блондины в трико. Оба держали луки со стрелами и целились в меня. Да, стрелы. Настоящие. Я попала в шведскую версию преисподней. Должно быть, самоуверенные ухмылки на их лицах заставили меня буквально врасти в землю (я становлюсь упрямой в самое неподходящее время, это моя особенность. Но это лучше, чем упасть на колени и молить о прощении). В завершение всего, появился Бруно, встал рядом с ними и завилял хвостом. Спасибо, Бруно. Он ухмыльнулся. Предатель. Я не виновата, что у него такое имя, сказала я Робин Гуду, пока он смотрел на меня, приподняв брови. Я продолжала его рассматривать. Боже, его глаза были великолепны.
- Хорошо, мне очень жаль, - сказала я и посмотрела на свои ноги. Стрелы исчезли.
Всё пошло бы иначе, если бы один из этих забавных мужчин (или женщин, трудно сказать, они все потрясающе красивы) не подобрал что-то с земли и не передал Робин Гуду, говоря с ним тихо, но настойчиво на непонятном языке. Я охнула и тут же прикрыла рот рукой. Это было кольцо Джейсона. Цепочка упала, когда я прыгала с дерева. На меня снова наставили стрелы.
Взгляд Робин Гуда стал тяжёлым. Он подошёл, держа кольцо перед моим лицом. Я потянулась, чтобы забрать его, но кольцо мне не отдали. Где я нашла эту безделушку, мрачно спросил он, и была ли она моей? Его манеры подсказали, что с моей стороны будет благоразумно не обманывать. Это не безделушка, а фамильная драгоценность, принадлежит моему другу и много значит для него. И где же этот друг, спросил он, пристально смотря мне в глаза, будто уже прочитал всё на моём лице. Глядя прямо на него, я ответила, что мой друг дома, а кольцо подарил мне на удачу. Мне его доверили, и я обязана вернуть кольцо владельцу. Как зовут моего друга, настаивал он. Джейсон, выпалила я. И раз уж мы об этом заговорили, назови своё имя.
Он посмотрел на остальных, и стрелы снова опустились. Затем он отвернулся и, к моему великому недовольству, положил кольцо с цепочкой куда-то внутрь своего плаща. Глядя поверх водоёма, он поинтересовался, всегда ли я так храню вещи, которые находятся в моём распоряжении. Я покраснела, но прежде чем смогла потребовать кольцо обратно, он снова повернулся ко мне и заговорил. Его имя Линдир, и он страж Метентауронда, так они называют это место. Его товарищей звали Ородрен и Гладрель. Мариан, представилась я. Могу ли я забрать кольцо обратно?
Линдир смотрел на меня несколько мгновений, но кольцо не отдал. Они ожидали меня, наконец произнёс он с лёгким поклоном, и заговорил с Ородреном, который приложил руку к сердцу, словно в приветствии, и ушёл. Он быстро растворился в лесах, двигаясь плавно и элегантно. Я развернулась к Линдиру. Стрелы или нет, я начинаю уставать от того, что мной манипулируют.
Линдир продолжал удаляться от меня, его товарищ стоял позади. Очевидно, я должна была следовать за ним. Я не делала ему одолжение. Я стояла на своём и требовала ответов, например, что случилось со стрелами и где мы находились. Он повернулся и прохладно посмотрел на меня. Снова не ответив прямо, он сказал, что мы отойдём немного дальше от Линлуина и там переночуем. Я не осознавала, насколько поздно уже было, почувствовав внезапно сильную усталость и голод; и кольцо Джейсона всё ещё у него. Вот крыса! Наверно, ничего страшного не случится, если я одну ночь побалую их своим присутствием, к тому же мне стало любопытно.
Я отправилась к водоёму за своими вещами вместе с Гладрель. Бруно остался с Линдиром, к которому начал сильно привязываться. Гладрель достала откуда-то из-под плаща небольшую сеть (я решила, что Гладрель всё-таки женщина) и начала быстро и со знанием дела ловить нам обед. Её движения были настолько экономными и утончёнными, что я едва успевала за ними следить. Здесь нельзя плавать, а вот ловить рыбу можно. Ну и ладно. К тому же Гладрель почти не разговаривала со мной.
Я принесла вещи туда, где Линдир разводил костёр и выкладывал лепёшки, которые называл «лембас». Бруно лежал рядом с ним и виновато смотрел на меня, как будто извинялся за то, что Линдир ему нравился больше. Мне придал уверенности тот факт, что Бруно принял этих людей. Я попробовала задать несколько простых вопросов, на которые можно ответить «да» или «нет». Безрезультатно. Интересно, были ли они такими жёсткими и скрытными, какими хотели казаться? Я решила, что ужин – подходящее время достать вино.
Пока готовилась рыба (я не решилась предложить всем сухие завтраки), вернулся Ородрен. Я прошла за ним к дереву, на котором располагался «флет». Там он прицелился и пустил стрелу с маленьким крюком в верхушку дерева, затем стал тянуть прикреплённую к нему верёвку, пока верёвочная лестница вместе с противовесом не вернулась на своё место у основания дерева. Как он смог разглядеть верёвку на высоте 50 метров в темноте и, более того, попасть в неё с первой попытки? Когда я выразила своё изумление, он только ухмыльнулся и ушёл. Я подумала, что его не было самое большее пару часов, поэтому то место, где он раздобыл стрелу с крюком, где-то в часе ходьбы отсюда. Надо запомнить.
Вернувшись с Ородреном к костру, я объявила, что у меня есть вино. И не просто вино, а зинфандель лучшего урожая за последние десять лет. Похоже, я попала в точку: моё заявление было воспринято с неподдельным интересом. Я открыла рюкзак и достала увесистый свёрток – бутылка была обёрнута в несколько слоёв ткани – и развернула её. Когда я увидела этикетку, потеряла дар речи. Эта сволочь Джейсон поменял бутылки, оставив мне красное столовое вино. Вероятно, он хорошо провёл время, потягивая мой драгоценный Зин и смеясь надо мной. Я пылко объяснила моё затруднительное положение захватчикам (в общем-то, они похитили кольцо Джейсона), а они от души рассмеялись. Хорошо, что у них есть чувство юмора. Когда я улизну от этих людей, обязательно припомню Джейсону.