В этой постановке вопроса снова обнаруживается весь идеалистический смысл концепции, выдвигаемой «философами практики». Как будто активность человеческой деятельности, практика, ее успех и плодотворность не находятся в зависимости от верного отражения действительности, законов ее развития. Такая постановка вопроса есть шаг назад не только от диалектики Маркса и Энгельса, но и от диалектики Гегеля, который понимал, что человеческая воля чего-нибудь стоит, если она «познающая воля», т.е. воля, основанная на познании явлений и процессов.
Не удивительно поэтому, что иные философы, рассуждающие о «марксизме XX века», призывают переучиваться у Фихте, который поставил в центре своей системы категорию «деятельности». По этой логике получается, что марксистской философии не хватает этой категории, что теория отражения несовместима с признанием роли деятельности человека. И это говорится о философии, которая еще при своем возникновении провозгласила, что недостаточно объяснять мир, нужно его революционным путем преобразовать…
Что же предлагают взамен теории отражения? Р. Гароди, коему принадлежит идея оживления марксизма путем вливания в него фихтеанской крови (категории действования), поднимает на щит идею мифов, мифотворчества. Только с помощью мифов можно, на его взгляд, выразить будущее, творческую задачу, созидание. Отражение якобы имеет дело только с данным, а миф нацеливает на движение вперед. Миф, пишет он в своей книге «Марксизм XX века», не есть отражение бытия, а нацеливает на действия; миф есть способ выражения «трансцендентности и созидания». В символах мифа он усматривает даже некую «третью сигнальную систему».
Несомненно, вся эта концепция мифотворчества представляет собой движение не вперед, а вспять, к иррационализму, к принижению рационального научного мышления, понятий и т.п., которые, согласно этой концепции, не способны схватить развитие не только настоящего, но и будущего. Нет нужды доказывать, что диалектика Маркса и Энгельса далека от подобных подходов к познанию. Маркс в «Капитале» не нуждался в мифах, чтобы «трансцендировать» будущее, нацеливать на действие и созидание. Не нуждается в них и современный марксизм – марксизм-ленинизм – подлинный марксизм XX века.
К важным направлениям борьбы против материалистической диалектики следует также отнести ревизию марксовского учения о противоречиях во всех его аспектах. Под видом творческого обновления марксизма отрицается глубочайший диалектический анализ противоречий капиталистического способа производства, данный Марксом в «Капитале», или этот анализ объявляется устаревшим, действительным лишь в применении к капитализму XIX в. В связи с этим провозглашается устаревшим и учение Маркса и Энгельса о революционной сущности и роли рабочего класса как могильщика капитализма. Г. Маркузе, специализирующийся по этому вопросу, утверждает, что современный рабочий класс утратил все свои революционные потенции и из силы отрицания этого общества превратился в силу его утверждения. Силу, способную заменить и преобразовать капиталистический строй, он ищет где угодно, только не в современном рабочем классе. Такова маленькая «поправочка» к учению Маркса и Энгельса, которая сводит его на нет.
Чтобы подвести «философское» обоснование под эту «поправочку», Маркузе считает необходимым «исправить» также один из основных принципов Марксовой диалектики – положение об имманентности противоречий развивающемуся объекту, объявляя это положение «гегельянством» и т.п. Отрицание, утверждает он, возникает не в самом объекте в силу свойственных ему внутренних противоречий, а проистекает извне, имеет внешний характер. Если во времена Маркса сила отрицания капитализма находилась внутри капиталистической системы (пролетариат), то сейчас вследствие интеграции, врастания рабочего класса в эту систему такой силы, имманентной самому буржуазному способу производства, уже не существует. Отсюда делается вывод, что сейчас нужна новая «теория диалектики», отличная от диалектики Маркса и Энгельса. Это некая «негативная диалектика», как называют ее некоторые представители так называемой Франкфуртской школы (Адорно, Маркузе и др.).
Смысл этой «диалектики» заключается в том, чтобы противопоставить марксистской диалектике, в которой отрицание неразрывно связано с утверждением (вытекающим из собственных законов исторического развития, создающего объективные и субъективные предпосылки революционного преобразования общества), голую «негацию», отрицание. Как выражается Г. Маркузе в своей книге «Одномерный человек», ни в теории, ни в эмпирии «диалектика не видит никакой надежды». Конечный вывод, к которому приходит «негативная диалектика», выражена в следующих словах: «Критическая теория не может выстроить мост от настоящего к будущему, не дает обещаний и не предсказывает успеха – она остается негативной. Она хочет оставаться верной тем, кто без всякой надежды посвящал и посвящает свою жизнь „Великому Отказу“».