– Ура! – хором закричали все. – Поздравляем тебя!
Все вчетвером, уже расслабленные четырьмя бутылками вина, выпитыми за ужином, тяжело опустились на свои стулья и раскромсали большой кусок сыра «Дольче Латте», положив по кусочку на соленый крекер и запив глотком рубинового портвейна.
– Я объелась, – завопила Полли, потянувшись к сырному ножу, и отрезала еще один ломтик сыра.
Остальные трое рассмеялись.
– Тогда почему ты опять тянешься за сыром? – Джесс перехватила взгляд Мэттью, говорящий о том, что он по-прежнему считает Полли идиоткой, не изменив своего первого впечатления о ее характере и несмотря на то, что с тех пор не раз встречался с ней.
– Потому что я думаю, раз я уже нарушила диету, значит, я действительно могу ее нарушить, знаете, сказал «А», значит, говори «Б»… как бы ни заканчивалась эта точная фраза. Кроме того, я собираюсь сделать липосакцию и не хочу понапрасну тратить деньги.
– Тебе не нужна липосакция, Полл, ты – красавица, – улыбнулась Джессика подруге. Она знала, что, несмотря на браваду, в душе Полли не уверена в своей внешности и своем будущем.
– О боже! Если говорить о красоте… – Полли хлопнула себя по лбу. – Я почти забыла! Самые любопытные сплетни. Помнишь моего кузена Коллума?
– Геолога, высокого, немного высокомерного и рыжеволосого? – спросила Джессика.
– Его самого. Ну так вот, недавно он заявил семье, что больше не собирается быть Коллумом и теперь живет как девушка по имени Колетт! Мои дядя и тетя глотают успокоительные. Ты можешь в это поверить?
– Нет! Не могу! – взвизгнула Джессика.
– У него появилась грудь и все такое? – полюбопытствовал Мэттью.
Полли пожала плечами.
– Очевидно!
– Отлично, это нелегко. Для этого нужно много смелости.
– Очень странно, – заметил Джейк. – Уф, у меня от этого мороз по коже!
– Когда это ты стал таким просвещенным, Джейк? – спросил Мэттью своего невежественного друга.
Вместо ответа Джейк быстро опрокинул рюмку коньяка.
– Как бы то ни было… – снова направив разговор в прежнее русло, сказала Полли, – если вернуться к моему весу, то тебе легко давать советы, Джесс. У тебя все просто как три копейки.
– Что ты имеешь в виду? Почему у меня все просто?
– Ну, ты уже соблазнила мистера Совершенство, пусть для меня он не совершенен, но совершенен для тебя, – пояснила Полли, прищурив глаза и показывая пальцем на Мэттью.
– Это чувство совершенно взаимно! – поднял бокал Мэттью, глядя на лучшую подругу своей жены.
– У вас славный дом, – продолжала Полли, – вы женились по любви, и, видимо, через пять лет на лестницах будет слышан топот маленьких троллей…
Джессика улыбнулась. В отличие от нее Полли была не в восторге от малышей. Или, если говорить точнее, не в восторге от перспективы присматривать за ними.
– Но кое-кто из нас еще в поиске и пытается добежать до финишной черты, – вздохнула Полли, захрустев очередным крекером с сыром.
– Мы не слишком сентиментальны. А вы? – Джессика посмотрела на своих гостей.
– Нет, вы просто счастливы до тошноты. А когда видишь, что кто-то так доволен своим уделом, то это очень раздражает! – произнесла Полли с невозмутимым видом, за что была вознаграждена приветственным жестом Джейка.
– Мы скоро можем повторить, прошу вас, заходите к нам, ешьте нашу еду, и пейте наше вино, и нападайте на нас. Как насчет того, чтобы встретиться на следующей неделе? – выкрикнул Мэттью.
– Не сердись. – Полли погрозила пальцем Мэттью. – И не беспокойся, ты знаешь, что мы снова придем сюда на следующей неделе.
– Ну, слава богу! – Мэттью с сарказмом хлопнул в ладоши.
Встав, Джессика направилась в гостиную.
– Думаю, пора поиграть в шарады!
Троица с шумом поднялась из-за стола, под воздействием спиртного покачиваясь на неверных ногах. Затолкав стулья под грязный стол, они по пути отпихивали друг друга локтями – никто не хотел сидеть на краю дивана, поэтому последний должен был вырваться вперед, таково было правило. Джессика смеялась, видя, как ее муж и друзья, сражаясь за место, бегут в гостиную и прыгают на диван, прижимая подушки к груди, и громко хохочут. Возможно, они сладкая парочка, живущая в славном доме, рассчитанном на большую семью, но они по-прежнему умеют веселиться.
4 февраля 2013 г.
Наконец они убрали голые новогодние елки. Это нужно было сделать уже давно. Вид длинных ветвей и сухих иголок был довольно печален, совсем неуместен здесь, он разрушает еще больше. Мое первое Рождество здесь было ужасным. Мне казалось, что у меня на сердце – камень, который становился все тяжелее и тяжелее до тех пор, пока я едва могла передвигать ноги. Мне страстно хотелось домой – домой, где бы ни был мой дом. Тонкие ленты мишуры в комнате отдыха, пластмассовые безделушки, свисавшие с люстр, и бумажные тарелки с печеньем с оставшимися на нем отпечатками измазанных растаявшим шоколадом пальцев производили совсем не тот эффект, которого ожидали. Они просто акцентировали тот факт, что мы были в ловушке, принудительное веселье диссонировало с депрессией и атмосферой клиники. Я главным образом делала вид, что нахожусь где-то в другом месте, где угодно, обманывая себя мыслью о том, что день пройдет спокойно. Но, видя повсюду рождественские украшения, мне было труднее притворяться. Они напоминали мне о том, чего мне не хватает. О том, что я потеряла.