— Марк! — Я метнулся к нему от выступа и тут же подхваченный потоком ветра сам заскользил по уступу, но тут же уперся ногами в скалу, выгнулся и снова прилип к каменной стене, став снова недосягаемым для ветра.
Возможность потерять друга вот так глупо и так внезапно казалось мне совершенно нереальной и ненастоящей но, однако все это было и происходило прямо сейчас, от чего во рту выступил противный металлический привкус.
‒ Марк! ‒ Я снова позвал его и снова попытался протянуть руку, но начав терять упор, тут же одернул ее.
— Нет! — Раздался голос Марка, но кому было обращено это «нет» я не знал.
Может мне, чтобы я не пытался ему помочь, и не оказался сам в его положении, а может просто это был крик безысходности.
Внезапно, он запустил за пояс правую руку, и откуда-то из-под рюкзака жизнеобеспечения, достал пиропатрон. В долю секунды скинув колпак предохранителя, он острой стороной, что было силы, воткнул его в почву. Раздался хлопок. Дюбель вошел глубоко и надежно, закрепив его основание, так что Марк остался висеть по пояс над обрывом, держась за него.
Поток ветра не прекращался еще секунд тридцать, и эти секунды показались вечностью. А потом все стихло. В одно мгновение, взбудораженные потоком ветра пыль и камни замерли. Шлем Марка стеклом лежал забралом в песке, а скафандр был присыпан грунтом. Я бросился к нему и за наплечный фонарь оттащил к скале подальше от обрыва.
Перчатка правой руки была повреждена. Сквозь нарушенную структуру композитного материала виднелась кисть со следами ожога и отсутствием кожи на ладони. Крови практически не было. Лишь в тех местах, где заканчивалась кожа и начиналась рана, выступили несколько красных капель.
— Марк! — Я постучал его по шлему.
— Ну как я придумал, а? — Слабым голосом отозвался он.
Консоль в рукаве левой руки мигала красным цветом с грозной надписью во весь экран, сообщающей о проникновении внешней среды в систему жизнеобеспечения.
— Ты разгерметизирован, ложись на спину! — Я стал поворачивать его в удобное положение, чтобы оказать первую помощь и восстановить герметичность костюма.
— Шел бы ты к метке, а то времени очень мало… ‒ Он кашлянул и следом издал отхаркивающий звук.
— Подождет метка. — Я открыл слот в нижней часть его рюкзака, где находятся приспособления первой помощи, и стал выкладывать рядом с собой все необходимое.
В разорванную перчатку я обильно засыпал дезинфицирующий порошок, который тут же начал пузыриться, превращаясь в густую массу в открытой ране и подождав пока реакция пройдет, засыпал еще столько, сколько хватило на то чтобы полностью скрыть в нем поврежденную кисть. Стоит только системе защитного костюма перейти из аварийного режима в обычный режим и восстановить утраченное давление в рукаве и перчатке, как из раны градом хлынет кровь. Теперь же когда, кисть обильно засыпана этим порошком, кровотечения можно не бояться, и от инфекции он спасет. Главное теперь для Марка, это дотянуть до возвращения на СИД, где ему можно будет уже оказать полную медицинскую помощь.
Сейчас самое страшное, это попадание в систему дыхания паров ядовитой атмосферы. Конечно, система защиты костюма сразу же блокировала поврежденную часть, но какой-то процент воздуха все же попал и теперь Марку срочно необходима процедура деинтоксикации.
— Ты когда-нибудь это делал?
— Нет.
Разорвав блестящий пакет, я извлек из него приспособление похожее на овальный продолговатый чехол с металлическим кольцом на широком конце. Чехол по структуре материала, из которого он был сделан, отличался от экзоматериала инженерного костюма для работы на поверхностях планетарных тел, но согласно инструкции, мог поддерживать герметичность, поврежденного элемента конечности столько, сколько необходимо до проведения ремонтных работ.
Я надел чехол на правую руку Марка, поверх изуродованной перчатки и закрепил металлическое кольцо со специальным крепежом в районе локтевого сгиба. На его планшете, который все еще мигал красным цветом, обновил данные и запустил тестовую программу проверки жизнеобеспечения. Система подтвердила герметичность, и Марк через несколько секунд почувствовал, что может нормально дышать, так как дыхательная смесь прекращает поступление на восемьдесят процентов при разгерметизации, а теперь обновившись, чтобы избавиться от остатков яда, вновь наполняла его шлем. Давление внутри тоже нормализовалось и соответственно у него пропали круги перед глазами, а голова перестала быть такой тяжелой, что невозможно было оторвать ее от пола. Однако, зато с нормализовавшейся работой системы жизнеобеспечения и попаданием организма в привычную среду, появилась боль в руке, да такая что Марк чуть не взвыл.