– Очень интересно, невероятно интересно. Я как будто бы фильм смотрю.
– Ну что вы, – ответил я. – Я просто рассказываю.
– Вы очень интересно рассказываете, однако коечто не дает мне покоя. У меня возникло такое ощущение, что вы прятались в углу и все это видели.
– Я просто все это предположил. Я несколько раз замечал, с какой ненавистью Светлана смотрит на Арзу, видел признаки ее сближения с Али, и все это помогло мне домыслить историю.
– Что? – воскликнула она. – Вы все это выдумали?
– Да, – ответил я, – выдумал.
– То есть то, что вы мне только что рассказали, – неправда?
– Правда, еще какая правда. Разве вы не знаете, что выдумка часто реальнее самой реальности. Точнее говоря, она – единственный способ понять реальность.
Ну конечно же, она этого не знала.
– Ну так пойми же это, наконец, детка, – невольно перешел я на «ты».
– С чего это вы называете меня деткой? – возмутилась она. – И почему «тыкаете»?
– Да так, просто вырвалось, – сказал я, смутившись. – Не обращайте внимания, я так часто обращаюсь к молодым. Вы лучше подумайте, какую сенсацию произведет этот рассказ в газете.
После того как я это сказал, у нее явно появилась какая-то идея. Она даже заерзала от нетерпения.
– Погодите, – сказал я, – не надо так волноваться. Вы же только что переживали, что это неправда.
– Ох, да вы решите наконец, где правда, где неправда. У вас то правда, то неправда – все вместе.
– Эта история может не совпасть с тем, что пережила Светлана на самом деле, и с тем, что случилось в доме Али. Но я хочу сказать, что в конце концов, с точки зрения человеческой натуры, все могло произойти именно так, как я вам только что описал.
Заметив разочарование в ее глазах, я продолжил:
– Все это не может быть полной выдумкой.
– Ну, а как я напишу о вашем рассказе в газете? – спросила она.
– Вот уж этого я не знаю. Но Светлану действительно задержали. Так что рассказанная мной история может быть подоплекой всех событий. Чего вы еще хотите? Неужели газеты всегда пишут правду?
Она вновь повеселела:
– Все прямо с ума сойдут.
– Так что вы простите меня за то, что я заставил вас есть эту коричневую гадость, похожую на сливочное масло.