А она знала о нем очень мало.
Ложь обычно давалась Талю без проблем. Она являлась частью его работы, почти частью его существа на тот момент жизни. Он, не задумываясь, использовал ее, чтобы получить желаемое, чтобы узнать то, что ему нужно. Он практически никогда не тратил время на то, чтобы поразмыслить о своих чувствах, проверить: испытает ли он какую-либо вину или раскаяние. На самом деле, он обычно старался уделять чувствам как можно меньше внимания.
Миссис Рапапорт излечила его от этого, дала ему очень здоровое напоминание о том, что такое чувство вины и раскаяния.
Может так и должно быть, Миша. Несмотря ни на что, ты была лучшей миссией, которую мне когда-либо доводилось выполнять.
Глава 16
— Амальфитанское побережье —
Боже, Позитано был прекрасен.
Миша впитывала в себя впечатления. Оставив багаж в отеле, сразу же отправилась на пляж. Зарылась ногами в песок у кромки воды и просто стояла. Позволила волнам разбиваться о ее ноги, пока сама смотрела вдаль.
Таль оставил ее в гостиничном номере в Риме, но не на полу — сначала помог ей лечь в постель. Подарив на прощание медленный поцелуй. Как же грустно. Он не сказал, о чем был его телефонный звонок, но по его поцелую она догадалась. Он должен был уехать. Возможно, на пару дней.
Через несколько дней сама Миша уезжала в Позитано.
Это было прощание, фактически молчаливое. Слов и так было сказано достаточно. Вероятно, даже слишком, и они еще долго будут рвать ее сердце. Миша уже была надломлена, она не могла вынести мысли о прощании.
Он не вернулся. На ее телефон поступил звонок, но она собирала вещи и в тот момент держала в руках ее с Майком фотографию. Она сбросила вызов, не ответив. Так лучше.
Слов слишком много. Не впускай их.
В ночь перед отъездом из Рима она прослушала оставленное им голосовое сообщение… спустя два дня после того, как он ее покинул.
«Привет, танцовщица. Хотел сказать это лично, но не получилось. Когда я вернусь, ты уже уедешь. Ненавижу, что не могу попрощаться по-настоящему. Что больше не увижу тебя. Ты только… не забывай меня. Не забывай нас. Не забывай, кто ты есть, а не кем, по твоему мнению, ты должна быть, когда ты с ним. Будь с ним добра, но не проявляй слабость. Ты должна ему это. И не бойся. Ты сильная, Миша. И перестань считать себя ужасным человеком. Ты не такая. Он не такой. Ты просто не влюблена. Это не ужасно. Всего лишь грустно. Не путай эти два понятия. Береги себя и свое сердце. Только… пожалуйста, не забывай нас».
Было очень, очень, очень трудно не перезвонить ему. Не умолять забрать ее от всего этого. Ей было плевать, какая у него работа и куда он направляется, она просто хотела быть с ним. Просто хотела потеряться с ним.
Найди меня.
Она села на поезд до Неаполя, затем водитель отвез ее в отель в Позитано. Предполагалось, что она будет путешествовать со своим боссом, но ему пришлось улететь обратно в США за другими разрешениями и лицензиями. Теперь уже они встретятся в Турции. Она была благодарна за время, которое ей предстоит провести в одиночестве, даже если это будет всего пара дней. Кроме того, ее переселили из обычного номера в его апартаменты с двумя спальнями.
От этого она чувствовала себя немного менее дерьмово.
Когда зазвонил ее телефон, она возвращалась в отель. Сотовый молчал со звонка Таля. Она практически разорвала задний карман, пытаясь достать его. Но это был не Таль.
— Взволнована!? — проворковал Майк.
— Устала — это более точное определение моего состояния, — вздохнула Миша.
— Ох, моя бедняжка. Долгая дорога? — спросил он своим сюсюкающим голоском. Раньше он вызывал у нее смех. Теперь же заставлял чувствовать себя ужасным, проклятым монстром, шлюхой-изменщицей, охрененно ужасным человеком, ох, бл*ть, БЛ*ТЬ.
— Типа того. Во сколько ты приезжаешь?
— В моем маршруте сказано, что я должен прибыть в твой отель около шести вечера. Не могу дождаться! Ты нашла, где нам поесть? Такое чувство, будто прошла целая вечность с тех пор, как я тебя видел, — простонал он.
— Я тоже, — прошептала она, вытирая слезы.
— И я должен тебе кое-что сказать, — начал он, и она услышала это в его голосе. Готовился очередной часовой разговор на тему «Миша-молчит-и-слушает». Больше ей не вынести.