— Бл*ть. Ох*еть, Таль. Бл*ть.
— Спасибо? — усмехнулся он, целуя ее спину в перерывах между вдохами.
— Спасибо. Боже, если раньше я не была уверена в том, что люблю тебя, то теперь чертовски в этом уверена, — пошутила она.
Он вдруг лег плашмя, обрушившись на нее всем весом.
— А, вот и ответ, который я ждал, — выдохнул он.
Миша улыбнулась. Она думала, что это просто грязные разговорчики, а он, оказывается, искал романтики.
— Я очень люблю тебя, — прошептала она.
— Вполовину меньше, чем я тебя, — прошептал он в ответ.
Глава 23
— Миша —
Говорят, все мы умные задним числом.
К черту это. Дайте мне предвидение.
Иногда я задаюсь вопросом: было ли это сделано осознанно с моей стороны? Неужели я настолько отчаялась, настолько нуждалась в нем, что была готова сделать что угодно? Верить чему угодно?
Ответ «да» кажется очевидным, но я, на самом деле, так не считаю. Несмотря на мои проступки, лгать я не любила. По крайней мере, самой себе. В конце концов, мне с собой приходится спать каждую ночь. Это на себя мне каждый день приходится смотреть в зеркало. Если бы я лгала себе, то чувствовала бы себя еще хуже, а я не знаю, насколько еще хуже я могу себя чувствовать.
Думаю… я хотела, чтобы меня любили. Все просто. Каждый этого хочет, особенно девочки. Именно это я и чувствовала. Когда я оглядываюсь назад, будто смотрю на себя в юности. Маленькую девочку, полностью потерявшуюся в своих фантазиях, молящую Ромео найти ее.
Вот только ее никто не предупреждал, что Тибальт тоже прячется где-то поблизости.
Я просто хотела быть любимой.
Глава 24
— Проблема с секретами —
— Не двигаться, нахрен! Всем оставаться на местах!
— Держать руки на виду!
— Я сказал, бл*ть, не двигаться!
— Встать с кровати! Лечь на пол!
— НЕ ДВИГАТЬСЯ!
Миша спала. Таль лежал рядом с ней. В одну минуту ей снился океан, а в следующую она подскочила на кровати, услышав, как дверь выбили. Нет, не выбили; вынесли. Как тараном.
Будто в дом ворвалась профессиональная футбольная команда. Повсюду бегали и кричали здоровенные мужчины, одетые во все черное. У всех были огромные автоматические винтовки с фонариками, и Миша с криком подняла руки, заслоняясь от света.
Нас похищают!? Нас берут в заложники. Меня обезглавят в проклятой пустыне, а мой отец увидит эту запись на YouTube.
— Какого хрена происходит!? — взревел Таль, вскакивая с кровати.
— Просто делай, что они говорят! — крикнула Миша.
— На пол, бл*ть! Мордой в пол!
Таль метнулся из спальни прямо в самую гущу захватчиков. Миша смотрела ему вслед, задаваясь вопросом: он храбрый или просто чертовски глупый. Раздалось больше криков, и несколько стволов были направлены прямо ему в лицо. Но он не отступил, продолжал требовать объяснений, на его лице не отражалось ни намека на страх.
Она видела, что все мужчины в масках и пуленепробиваемых жилетах. В сумраке дома они походили на двигающиеся тени. Миша закричала, когда один мужчина схватил ее за руку и начал стаскивать с постели.
— Пожалуйста! Пожалуйста, не делайте нам больно! — закричала она, когда ее швырнули на пол.
— Эй! Не смей ее трогать! — Таль развернулся и зашагал к ней.
Потребовалось четверо мужчин, чтобы остановить его и поставить на колени. Мишу прижали к кровати, скрутили руки за спину, а ноги захватчика прижали ее к месту. Она рыдала.
— Я в порядке, Таль, остановись. Просто остановись, — умоляла она.
— Эй! Я из Ансуз! Я из Ансуз! — кричал Таль снова и снова.
— Заткнись! — все, что он получил в ответ.
Его ударили? У него повреждение мозга? Почему он продолжает это говорить!?
— Посмотрите в моем гребаном бумажнике! На столе! Посмотрите! Я из Ансуз! Я с вами! — рявкнул он.
Больше споров, больше приказов заткнуться, больше настойчивых просьб Таля заглянуть в его бумажник. Ему не позволяли подняться с колен и убрать руки от головы. Один из мужчин в черном стоял позади него, удерживая Таля за руки. И, конечно же, обязательное колено в спину.
Приказы отдавались по-турецки, затем Таль начал кричать на языке, который мог быть только арабским. Ему ответили, раздались крики, и, наконец, кто-то подошел к столу.