Секунду еще его глаза были вежливо-насмешливыми, и вдруг в них что-то изменилось. Они сделались чуть удивленными, не то вопрос в них мелькнул, не то даже легкая растерянность. Мне и сейчас кажется, что именно в тот миг, в тот первый обмен взглядами, все у нас с ним и решилось… Одно могу сказать: и до сих пор не приходилось мне видеть такого красивого мужчину, как Игорь!
В общем, я только молча попятилась обратно в двери, запнулась о порог и смешно упала. А парень ловко шагнул вперед, ничуть не напрягаясь, поднял меня. Тут мы с ним еще один миг поглядели в глаза друг другу, да как поглядели… У меня все было горячо в груди, а в голове — пусто.
— Вы не ушиблись? — вежливо спросила женщина, вслед за сыном входя в прихожую и заметив, как мы с Игорем смотрели друг на друга, тут же быстро и цепко оглядела прихожую.
— Нет, — я порадовалась, что поддерживаю в квартире ту же корабельную чистоту, как и при маме. — Спасибо, — и сообразила, что не могут они втроем въехать в нашу освободившуюся комнату площадью всего в шестнадцать метров, и значит, Игорь — один!..
Я поймала себя на том, что хожу вслед за этой женщиной, легко и красиво носившей свое большое тело, в пустую комнату, потом на кухню, будто я домовладелица, а она — дачница, снимающая на лето жилье. И как-то безразлично поняла: потому так веду себя, что ведь всю свою жизнь прожила я в этой квартире… И когда она вопросительно глянула на меня, остановившись около двери моей комнаты, я так же безразлично и молча открыла ее, демонстрируя, где я живу. Главным для меня оставалось все то же: просто не могут они втроем въехать в одну комнату, и значит — въезжает только Игорь… Но и спросить об этом я тоже почему-то не могла. Только со стороны увидела на миг и себя, и ее: я — кролик, а она — удав, и захочет — заглотит меня, а самой мне будто и все равно!..
— Ну, что ж, — удовлетворенно пророкотала она. — А ты, Миша, не посмотришь?..
Это мужу, видно, она говорит.
— Я рад, что тебе понравилось, — тоже удовлетворенно и уважительно отвечал муж. — В этих вопросах ты у нас глава. А вот как Дарьюшка? Ведь ей жить.
Какая это еще Дарьюшка?..
— Да я что ж, — неожиданно услышала я ласково-старушечий голос. — Если Маргарита Сергеевна довольна…
Тут я наконец-то решилась и подняла голову. Игорь все так же глядел на меня, но я поспешно отвела от него глаза и увидела маленькую, сгорбленную и какую-то очень домашнюю старушку, которую вообще не заметила раньше. Ее морщинистое и чисто умытое лицо ласково улыбалось мне, а светло-коричневые глаза были ясными-ясными, как у ребенка. На ней было старенькое пальто, а голова повязана темным платком, из-под него выглядывал край беленького платочка. И я неожиданно для себя так же открыто и доверчиво улыбнулась ей, как и она улыбалась мне.
— Вот и хорошо! — подытожила Маргарита Сергеевна, проследив за нами. — На днях и перевезем вас, Дарья Тихоновна, — и она обернулась ко мне, опять настороженно стала разглядывать меня. — Как же получилось, простите, что вы остались одна, Анна?
Эх, если бы не Игорь!.. То есть со мной даже на работе никто не разговаривал таким тоном. Уже тогда, кажется, я смутно чувствовала, что буквально за несколько минут попала в необъяснимую зависимость от Игоря, и почему только?! Их было четверо, и все они по-прежнему стояли в нашей просторной прихожей, а ощущение у меня было такое, будто здесь один Игорь, остальные же — почти что безразличный фон. Только успела, помнится, подумать: ведь эта Дарья Тихоновна — близкий человек им, если они так заботятся о ней, и связь с Игорем, значит, у меня не потеряется! Да и сразу видно, что хорошая она старушка, наверняка поладим мы с ней.
— Простите, — опомнилась я, но на Игоря все не могла посмотреть, уже почему-то боялась этого. — Я жила здесь с родителями…
И тут Маргарита Сергеевна начала буквально допрашивать меня, а я послушно отвечала ей, как завороженный кролик. Только она-то не была для меня удавом, загипнотизированность моя от другого проистекала. Просто уж такой я человек, что кроликом оказываюсь в исключительно редких случаях жизни, а вообще-то, откровенно сказать, удава на меня еще не выросло. Да вряд ли когда появится такой и в дальнейшем. Но тот первый наш разговор я, конечно, запомнила дословно. Маргарита Сергеевна спросила:
— С родителями?
— Да.
— А где же они сейчас? Или вам захотелось самостоятельности?
— Захотелось, конечно, да и умерли они.
— Сразу оба?
— Да.
— Простите, но как же это могло произойти?