Но на него никто не обращал внимания.
Спускаться вниз отцу было не менее трудно, но все обошлось благополучно. На земле казаки встретили отца веселыми возгласами. Под крики «ура» стали его качать, а потом повели в кабак и напоили допьяна…
Дня через три отец уехал к Юриным.
Наш корабль
Играя однажды во дворе, я наткнулся на груду бревен, наваленных у забора. Я задумался: а что если из них соорудить корабль? Такой же, например, на каком плавал дядя Иринарх по Азовскому морю или дядя Никодим — по Черному…
Бывая у нас, дядя Никодим рассказывал мне чудесные истории о разных морских приключениях и пленил ими мою душу.
Со дня на день мы ждали приезда дяди Никодима. Как хорошо было бы встретить его на капитанском мостике своего собственного корабля!
Решено: я приступаю к постройке.
Но когда я попытался вытащить из груды первое же бревно, чтобы начать свое строительство, то убедился, что сил моих даже для этого не хватает. Пришлось звать на помощь ребят.
Приятели с большой охотой встретили мое предложение. Тотчас же шумной оравой заполнили они наш двор, и работа закипела.
Я попытался руководить постройкой. Дядя Никодим раза два привозил мне игрушечные пароходики, и я имел кое-какое представление о них. Да я даже рисовать их умел… Но Кодька захватил власть в свои руки и распоряжался ребятами по своему усмотрению, не считаясь ни с чьими советами.
Обливаясь потом, ребята таскали тяжелые бревна на середину двора и складывали их одно на другое. Корабль рос. Вот уже и остов готов. Но что это за корабль?.. От обиды, что мой замысел принял такое уродливое исполнение, я заплакал.
Кодька озадаченно посмотрел на меня.
— Тю!.. Да ты что, Сашурка? — растерянно сказал он. — Что ты расслюзился, как баба?.. Ну разве ж это не корабль?.. Настоящий, прям, паром… Ну, как ты хочешь?.. Говори, зараз же переделаем.
Вытирая рукавом рубахи глаза и всхлипывая, я сказал:
— Мачту надо поставить.
— Мачху? — опешил Кодька. — А это что такое?
Вот тут уж я возликовал: оказывается, все-таки мои знания пригодились.
— Ну, мачту, — оживленно стал я объяснять. — Ну, значит, палку вот сюда надо воткнуть и… флаг…
— А-а, — понимающе протянул Кодька. — Это такую слегу, как у правления, на какой флаг болтается?..
— Ну да, — мотнул я головой.
— Ладно, — согласился Кодька. — Сделаем!.. Андрюшка! — крикнул он бледнолицему мальчишке лет восьми-девяти, сыну недавно умершего сапожника Полякова. — А ну неси сюда вот ту слегу, потоньше. Зараз мачху установим…
— Не мачху, а мачту, — поправил я.
— Да это все едино, — отмахнулся Кодька. — Тащи, Андрей!
Андрюша притащил длинную жердь.
— Вот мужик-то сиволапый! — разозлился Кодька, замахиваясь на него кулаком. — Так вот и дам в морду!.. Вот ту слегу неси, а ты принес какую?..
Испуганно моргая, мальчуган послушно отнес жердь на место, а принес взамен другую.
— Вот! — одобрительно произнес Кодька. — Это подходящая.
Он укрепил мачту на носу корабля и неуверенно спросил у меня:
— Так или нет?
— Так, — поспешно ответил я, довольный тем, что хоть на этот раз мое указание было принято своенравным мальчишкой. — Только вот… флаг надо…
— Флаг? — переспросил Кодька. — Ну что ж, повесим и флаг.
Он задумался, смотря на мачту.
— Только какой флаг-то повесить?..
— Синий!.. — посыпались со всех сторон предложения, — Зеленый!.. Белый!..
Я вспомнил, как отец рассказывал о том, что революционеры ходят по улицам с красными знаменами.
— Ребята, — сказал я им, — давайте повесим на мачту красный флаг. Вот красота-то будет!
— А у вас, Сашурка, есть красная тряпка? — спросил у меня Кодька.
— Нету, — грустно сказал я.
— А у кого есть, а? — властно оглядел ребят Кодька.
Мальчишки молчали.
— Конешное дело, — глубокомысленно вслух размышлял Кодька, — можно бы лампасину от отцовских штанов отпороть, да какой же это флаг?.. Узкая она…
— У мамки нашей есть платок, — несмело заявил Коля Самойлов, застенчивый мальчик лет девяти, сын бедного, забитого нуждой казака.
— Брешешь, должно, — недоверчиво покосился на него Кодька.
— Вот, истинный бог, не брешу! — для убедительности крестясь, поклялся Коля. — Шелковый платок… Красный… В сундуке лежит… Мать по праздникам одевает.
— А можешь его утащить? — прямо поставил вопрос Кодька.
— С-могу, — нерешительно сказал Коля. Ему давно хотелось чем-нибудь отличиться перед Кодькой, снискать его расположение. Глаза его заискрились.