С начала 1880-х первые ассоциации добровольцев, в частности такие локальные общины, как JIa-Рошель-ская, взялись за сбор бумажной макулатуры. В 1983 году ассоциация «Кленовый лист» из Ренна организовала в этих целях обход жилищ и предприятий. Эта ассоциация продавала собранную бумагу и проводила в школах кампании, призывавшие учеников ее собирать. Сделавшись организацией по трудоустройству, «Кленовый лист» — при поддержке города — продолжил сбор бумаги и картона, прибегая для этого к содействию коммерсантов, госслужащих и работников частных фирм.
Старая бумага может служить и иным целям, таким, как изготовление переборок, упаковок для яиц или других хрупких продуктов и изделий. В 1986 году находящаяся в Бресте Ассоциация по материально-техническому обеспечению кинула клич: «Все вместе за бумагой!», имея в виду обеспечение работой части безработных. На одном из соответствующих заводов они сортировали и измельчали старую бумагу, потом прессовали ее в брикеты, служившие топливом для фабричных котлов и для домашних печей. В США один издатель из Мичигана занялся превращением телефонных справочников в подстилку для животных в стойлах. Для того чтобы избежать раздражающего воздействия типографской краски, он печатал эти справочники, употребляя нетоксичные красители на базе соевого масла и растворимого в воде клея.
Мелкие японские предприятия занимались поквартирным сбором ненужных газет, журналов, картона, предлагая в обмен рулоны туалетной бумаги. В Нидерландах главными действующими лицами в Ассоциации по сбору макулатуры были школьники. Они побуждали своих родителей принять в этом участие и подвозили собранную бумагу и картон к местам сбора на велосипедах и ручных тележках. У голландцев отделение бумаги от прочего мусора вошло из-за такой практики в привычку, поскольку этим занимались учащиеся большинства школ. Выручка от продажи макулатуры шла на покупку школьных принадлежностей. Учителя принимали участие в этой работе, приобщая своих подопечных к проблемам экологии и сообщая им нужные сведения, касающиеся производства бумаги.
В последние годы ручная обработка бумажного утиля замещается индустриальной. Бумажное волокно добывается из сырья, поступающего путем «принудительного возврата»: обработки фабричных обрезков и упаковочного картона от транспортируемых товаров. Однако развивается и сбор макулатуры у населения. Многие местные ассоциации организуют сбор каталогов, журналов и газет. Подчас дает обильный урожай сбор в учреждениях; некоторые фирмы ставят рядом с привычными мусорными корзинками те, что предназначены для бумаги: черновиков, конвертов и тому подобного. После сортировки и упаковки в тюки собирающие отправляют эти тюки на переработку.
Чаще всего старая бумага перерабатывается в бумажную массу. Принцип довольно прост. При этом, если производство новой бумаги происходит путем склеивания волокон целлюлозы и высушивания их под прессом, старая бумага сначала размачивается для получения волокон. Ее перетирают в пульпере, он путем резки и трения превращает ее в кашицу, из которой удаляют частицы пластмассы, металлической проволоки, скрепок, застывшего клея и т. п. Удаление чернил производится путем «флотации», иногда с добавлением моющих средств, детергентов, перекиси водорода, чтобы получилась масса более или менее белого цвета, годная для выпуска газетной и журнальной бумаги.
Однако до бесконечности повторно использовать бумагу невозможно, поскольку в результате таких операций волокна целлюлозы деградируют, становятся все короче, и после трех-четырех циклов очередной такой процесс уже невозможен. Поэтому нельзя производить всю новую бумагу из старой. Тем не менее добавка новых волокон позволяет продлить жизнь старой бумаге, и она возрождается уже не в виде газетной или журнальной, но часто в виде упаковочного картона и бумаги для санитарного либо домашнего использования. К тому же некоторые слишком загрязненные изделия нельзя вторично пускать в дело, как, например, детские пеленки, бумажные обои или содержимое старых архивов. По оценке специалистов только 60% бумаги и картона можно утилизовать вновь.
В мире все больше бумаги вновь пускается в дело: в 2007 году ее доля составила 50%. Это в два раза больше, чем в 1990-м. Во Франции процент повторного употребления целлюлозы варьируется по видам продукции: чуть более 80% для упаковочного картона, 50% для газетной бумаги, но только 15% для писчей и канцелярской — белые воротнички не горят желанием работать с изделиями из бывшей макулатуры. Конечно, новые технологии ее обработки ныне иногда позволяют получить бумагу, мало чем отличающуюся от выделанной впервые. Многие фирмы теперь именно на такой бумаге печатают телефонные справочники и правительственные газеты.
Рынок целлюлозных волокон «второй свежести» сделался мировым, причем первое место здесь отводится зверски изголодавшемуся по бумаге Китаю — первому импортеру и потребителю. В Шанхай и другие порты доставляются контейнеры, набитые непроданными книгами, газетами, картоном из Австралии, Европы, США и Японии (а назад те же контейнеры отбывают с грузом одежды, игрушек, электроники и всего прочего, что несет на себе ярлык «made in China»). В Гонконге эта макулатура вместе с той, что собрана поблизости, поступает на тысячи прожорливых заводиков, превращаясь в бумажную массу, упаковки, бумажные полотенца, платки или изделия медицинского профиля, и все это вновь отправляется в самые разные уголки земного шара.
О ВЕСЬМА ЦЕНИМЫХ ЖЕЛЕЗЯКАХ
Объем применяющейся в современном хозяйстве стали превышает долю любого иного металла: в среднем по 170 килограммов на человека в 2005 году, хотя по странам этот показатель очень варьируется. Алюминий, который начали плавить только в XIX веке, занимает гораздо более скромное место. Его ценят в основном за легкость, что весьма важно при производстве велосипедов, самолетов и автомобилей, поскольку количество топлива, приходящегося на километр пробега, зависит от веса того, что служит средством передвижения. Перед лицом этого соперника, превосходящего его легкостью и пластичностью, сталь должна была приобрести новые свойства, стать более тонкой и гибкой.
Но при работе с бокситами, главным сырьем для получения алюминия, остается много ядовитой красной грязи, которая просачивается в грунт и достигает водоносных слоев. От этого пострадало немало людей, особенно на Ямайке, в Бразилии и в Австралии. Вдобавок производство алюминия очень энергоемко. На него приходится до 3% мировой выработки электроэнергии, то есть примерно столько, сколько производит вся Африка. В Бразилии предприниматели оказывают сильный политический нажим на власти, побуждая строить гидроэлектростанции на притоках Амазонки, вовсе не заботясь о судьбе народностей, живущих вдоль их берегов, и об исчезновении целых биологических видов, пагубном для мировой экосистемы. Впрочем, и в других частях планеты экология нередко чрезвычайно страдает от развития производства алюминия.
Издавна ведущаяся переплавка лома черных и цветных металлов ныне развивается бурно и динамично. Минеральные запасы год от года дорожают, стоимость их разработки (а отсюда — и самих металлов) растет, тем более что их потребление в развивающихся странах (прежде всего в Китае и Турции) увеличивается, а вместе с тем возрастает интерес к повторной переработке металлолома. В Китае пускают в дело половину идущей на экспорт мировой руды и производят треть мировой стали: 35% за последние пять лет. Появившаяся в 1980-х дуговая электропечь способствовала этому, поскольку облегчила процесс получения стали из железного лома.