В 746 году в Хорасане началось восстание. Довольно скоро повстанцы под командованием Абу Муслима, задача которых облегчалась продолжающейся враждой между арабскими племенами, вынудили правителя Омейядов покинуть провинцию. В 749 году Абу Муслим вошел в Месопотамию, которая пребывала в разрухе, поскольку незадолго до этого была сценой гражданской войны и одновременно восстания хариджитов. Здесь на Большом Забе, левом притоке Тигра, 16–25 января 750 года состоялось решающее сражение. Оно завершилось поражением Марвана II, халифа с 745 года, храброго и неглупого человека, который был вынужден бежать через Сирию и Палестину в Египет, где в августе того же года встретил свой конец.
Тем временем настоящие, но доселе тайные лидеры кампании наконец появились – два брата, Абуль-Аббас и Абу Джафар аль-Мансур. Третий брат к тому времени уже умер. 23 ноября 749 года они приняли клятву верности своих подданных в Куфе, тем самым показав, что дом Аббасидов добился суверенитета. Алиды, уже давно утратившие надежды на победу своего дела, снова остались не у дел. Несмотря на симпатию, которой они пользовались у населения, в первую очередь в Медине, Месопотамии и Персии, и которая выражалась в систематических и временами весьма опасных восстаниях (как в 762 году), они так и не смоги изменить ход истории, поскольку в критические моменты им всегда не хватало компетентных лидеров. Хариджиты тоже все еще старались проявить свое влияние и даже имели некоторый успех в Кермане и Систане, но их значимость неуклонно уменьшалась, и они больше не представляли собой реальной опасности для государства. Не угрожали ему и Омейяды – Абуль-Аббас устроил безжалостную охоту на представителей прежнего правящего дома, и почти все они были уничтожены. Несколько верных Омейядам военачальников, особенно в городе Вазит в Южной Месопотамии, вскоре сдались, а поддерживавшая Омейядов религиозная партия (езиды), которая незадолго до этого сформировалась, не сумела добиться ничего, даже отдаленно напоминающего достижения ее противников – шиитов. Но одному отпрыску павшей династии все же удалось избежать общей судьбы. Его звали Абд ар-Рахман. В 755/756 году он добрался до Испании и основал там новую империю Омейядов, которая приняла блестящее культурное наследие двора Дамаска. Но такие далекие противники не могли быть угрозой для суверенитета Аббасидов, даже когда они впоследствии выдвинули претензии на халифат.
Победа Аббасидов привела к власти режим, который повсеместно отвечал требованиям современного общественного мнения. Это было доказано его долгой жизнью и тем, что когда он наконец в 1258 году был свергнут, то это оказалось, в отличие от судьбы Омейядов, не результатом внутреннего восстания. В противоположность Омейядам, Аббасиды признавали принцип, что общественная жизнь должна регулироваться исламом, даже если на практике они часто предоставляли делам идти своим чередом и сами нарушали многие наставления веры, к примеру запрет на употребление вина. Они в принципе приветствовали работу отдельных теологов, которые начали развивать и систематизировать закон ислама, в основном на основе реальных или мнимых традиций пророка. Более того, за исключением короткого периода при аль-Мамуне и его преемниках, они избегали вмешательства в теологические разногласия с суннитским исламом и были только против шиитов, хариджитов, карматов и других «еретиков» (хотя они не скрывали своей нелюбви к экстремистским суннитским тенденциям, таким как ханбалитский мазхаб). Эта, как правило, непредвзятая политика давала свободу развития разным суннитским религиозным движениям того времени: теологии в нескольких формах, мистицизму и его росту в дервишские ордена и, наконец, ортодоксально-мистическому компромиссу, оформленному аль-Газали. В отличие от христианства при Византийской империи, церковные советы которых исключали несториан, монофизитов и т. д., суннитский ислам при Аббасидах сохранял единство.