Лесс вокруг путников становился всё глуше. Вместо весёленьких птичьих песен стало слышно натянутое уханье, словно в пустую бочку кто-то большой и тяжёлый кидал крупные валуны. Ветки над ещё видной дорогой уже приходилось порой раздвигать руками. Становилось немного жутковато.
Возвращаться, само собой, Виктория желания не проявила... Ей не казалось, что путь - самая печальная участь, гораздо больше девушку страшил вариант рожать каждый год по младенцу и получать ежедневные тумаки от мужа. То, что бард не захотел рассказывать о своей семье - было не удивительно, кто она такая, чтобы душу открывать... Может, когда-нибудь они и станут друзьями...
Тут внимание юной путешественницы привлек изменившийся пейзаж.
- Грегори, - озираясь по сторонам, промолвила она, - а ты разбойников не боишься? Тебя когда-нибудь грабили... на дорогах?
Дорогой это было назвать уже сложно, и Виктория соскочила с коня, чтобы пойти следом за мужчиной.
И тут на дорогу, ту самую дорогу, которая грозила перелиться в тропу, выскочил маленький человечек с бородой, заплетённой в витиеватую косичку, в кожаных красноватых сапогах и зелёном колпаке, похожем на ночной. Седые брови стрелочками были сведены к переносице, в руках у человечка была тросточка с ажурным рисунком.
- Мой лес! Почему шастаете? - тонким голосом грозно встретил путников человечек.
- Грег, это кто? - громким шепотом уточнила удивленная Виктория, тут же оказавшись за спиной барда. Одно дело рассуждать о приключениях, а другое - с ними сталкиваться. До этого момента девушка всегда полагалась на отца и сейчас тоже решила, что мужчине больше подобает общаться с "хозяином леса".
Между тем бард, бросив поводья девушке, шлёпнулся на колени там, где стоял и отвесил незнакомцу земной поклон.
- О, владыка леса, раз уж мы, несчастные путники, волей провидения, оказались в твоих владениях, дозволь нам беспрепятственно покинуть их. Возьми от меня всё, что пожелаешь, не побрезгуй.
- Хм... церемониальную фразу вроде знаешь..., - Маленький человечек прошёлся туда-сюда поперёк тропки, почёсывая подбородок, - Так что не заплутаю... А... что хочу? Её хочу!!
Маленький длинный палец, словно дротик, указывал прямо в грудь Вики. Двоякое толкование было исключено.
Девушка побледнела, и, хотя человечек не выглядел устрашающе, скорее комически, непонятное поведение барда немного смущало. Можно было бы, конечно, дождаться ответа мужчины, но решалась её судьба и Виктория не выдержала:
- Я тебе чего, сумка какая заплечная?! - нахмурившись, выпалила она, как мачеха, уперев одну руку в бок, а другой удерживая поводья Живчика, - ты требуй-требуй, да не наглей!
Только когда эти слова слетели с её уст, Виктория поняла, что следовало поступить так же, как и барду, а не устраивать тут скандал... Но отступать было поздно. Может быть, он подумает и решит, что такая скандальная бабенка ему вовсе и не нужна?
- Она не моя собственность, владыка, - подняв голову, но всё ещё стоя на коленях, произнёс бард, - Не слушай её дерзкие речи. Не знает она тебя, не обессудь. А своего добра мне не жаль - бери, что любо, только позволь с миром уйти.
- Значит, не твоя, - человечек остановился и снизу вверх стал бесцеремонно разглядывать Викторию, - Ты-то, путник, отдашь мне за выход из леса свой инструмент. Играть ведь умеешь, так? Или он у тебя, чтобы ясени валить?
И незнакомец мерзко захихикал.
- Умею, владыка. Сыграть?
- Погоди, сперва с этой вот разберёмся. Что умеешь, женщина? - наглый голос маленького человечка не оставлял сомнений в том, кто является настоящим господином под сводами этих ветвей.
Удивленная всем происходящим, Виктория переводила взгляд с одного на другого и никак не могла догадаться, что же за "хозяин леса" такой выискался, что бард готов инструмент свой отдать? На бандита не похож... Смутная догадка уже появилась у неё в голове, но... но отвечать на вопрос было надо.
- Что умею? - переспросила она, чтобы потянуть время и придумать что-нибудь путное, - а ты, мил человек, представься. А то я ж, правда, и не знаю, с кем разговариваю... И какие-такие мои умения могут тебе пригодиться.
- Стирать, готовить, бороду чесать, полы мыть... - принялся перечислять гном, загибая длинные пальцы на левой руке.
Виктория покачала головой, понимая, что стоит ей вспомнить об этих умениях, так уж и не важно будет, собственность она барда, али нет - возьмут в рабство как миленькую. Поэтому девушка снова покачала головой с самым разочарованным видом:
- Не, ну ты, человек хороший, прямо таки жену себе хочешь! Но какая из меня жена? Такого я не умею... На лошади скакать - умею. Петь - умею. Бегать - умею. Танцевать умею. Читать и писать даже маленько... А вот готовить... разве что отрава какая получится, ты уж извини... - Виктория развела руками и с самым невинным видом пожала плечами, словно огорченная тем, что не умеет таких обычных женских вещей.
- Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! - мерзко захохотал человечек и даже запрыгал от восторга, настолько пришедшая в голову мысль ему понравилась, - Вот у меня есть пять старых кафтанчиков! Ты их будешь шить и стирать! Вот! До тех пор, пока мне твоя работа не понравится! Понравится - отпущу, не понравится - не отпущу. Сбежишь - вернёшься, назад не выйдешь. Хи-хи-хи!
Бард, стоящий в полупоклоне, с трудом сдерживал смех. Смеяться было нельзя, Рассердить лесного владыку не хотелось. Но уж больно препотешным, судя по всему, выглядел лесной хозяин и его ультиматум в глазах человека по имени Грегори.