- Гм... ладно, вроде - исправляешься, - буркнул гном и, уже полностью повернувшись к девушке, продолжил, - Теперь ещё тебе. Как и говорено. Готова что ли? Или предпочтёшь кабанихой? - и гном залился ехидным хихиканьем.
- Не... спасибо... кабанихой не надо... - насупилась Вики. - А что делать-то?
- Сперва скажи, готова ли, а то она мне ещё тут условия ставить будет, - фыркнул в усы вредный гном и принял величественную позу.
Виктория удивленно воззрилась на него:
- Так чего ж не готова-то, если я тут уже полдня тебя жду? Мне б побыстрее.... сделаю, да пойду... если позволишь... - девушка уставилась в землю, чтобы гном случайно не подумал, будто она его торопит. То, что с ним следовало обращаться почтительно, как с коронованным малолетним принцем, Вики уже понимала. А мысли... мысли он читать не умеет.
- Тогда иди, - гном махнул рукой, - На опушке увидишь крестьянский домик. Войди, возьми самое ценное и сюда принеси. А не то бегать тебе через трое суток с клыкастой мордой... У!
Гном вновь захохотал и, уселся на корточки, ожидая, пока девушка не покинет поляну в указанном им направлении.
Виктория с подозрением взглянула на хитрюгу, но спорить и выяснять, что такое важное она должна принести, не стала - очевидно было, что, если бы он хотел сказать - сказал бы сразу. Чуть подумав, девушка лишь уточнила:
- А ... а если много что дорого?
- А ты всё бери. Там разберёмся, - хихикнул гном вдогонку.
- Всё так всё, - обреченно пожала плечами девушка и направилась в указанном направлении. До этого ей приходилось ходить тут несколько кругов и никакого домика она не видела, но сейчас... сейчас местность немного изменилась. Вики никогда не жаловалась на свою память и новые места запоминала с легкостью, но сейчас... почему она не видела вчера этой дорожки? Нет, ну не иначе гном ей глаза отвёл. Умеет же! И вправду - "хозяин"! Тропинка, петляя среди деревьев, вела её куда-то, где она точно ещё не была. Самый спешащий клиент не успел бы пообедать, как она уже была возле домика. Прямо на опушке. Да другого и быть не могло - тропка, хитро вынынув из густого подлеска, привела её именно сюда.
Девушка остановилась, не решаясь заходить, и огляделась. Судя по всему, возле неказистой избушки никого не было. То ли крестьяне, что жили тут, были в поле, и гном всё просчитал как нельзя точно, то ли просто случайность, но дверь была даже приоткрыта. Казалось, что они оставили дом всего на пару мгновений, вот-вот зазвучат голоса и хозяева вернутся. А вернувшись... И правда... из-за дома послышался глубокий мужской бас. Ему вторил более визгливый, женский. Потом, вроде, как и третий присоединился к общему голосовому ряду, или... Или это Вики только показалось? Да нет, не важно. Действовать надо было быстро, пока хозяева не пришли и не застали, пока не всполошились... Самосуд в отдалённых деревнях скорый.
Глубоко вздохнув, Виктория направилась к избушке. Что бы там ценного не было, гном наверняка, обладая своими гномскими способностями, мог сам это забрать. Отвел глаза, без спешки зашел в дом, забрал - и ушел, никем не замеченный... Ан нет. Поручает это ей - значит, ничего страшного, просто проверить хочет. На смелость. Или ещё на что. Может, и домик этот -мираж, да и только. И то, что там лежит - морок - не более чем. С такими мыслями выполнять неприятную работу было легче, и, сама не заметив как, девушка была уже на порожках. Осторожно, дабы не заскрипели половицы, она поднялась на крылечко и мягко заглянула в приоткрытую дверь.
- Ува! - пискнул кулёк на лавке. Белый такой, аккуратный свёрточек, из которого на девушку смотрело два огромных васильковых глаза...
"Морок" был прелестен... Но почему мать не взяла с собой малыша, а оставила тут? Крестьянки же даже в поле таскают с собой младенцев. Может быть, это и правда, ей лишь кажется? Трясущимися руками Виктория взяла малыша, и тихонько поцокав языком, прижала к себе. Это он всего дороже хозяевам? Детей ей нянчить доводилось совсем не раз. Младшие братишки выросли буквально у неё на руках... Выбор был очень тяжел - не послушавшись гнома, оставить малыша и вернуться без него, обрекая себя на мучительное наказание или украсть... и потом всю жизнь мучиться от того, что... а вот так вот дети и пропадают... Чуть отвернется нерадивая мамаша... Виктория не могла сделать и шагу, так и стояла с ребенком на руках, пока не задумалась о том, а как бы поступила её мать? Вспомнилась тёплая улыбка и ласковые руки, грубые от работы, но такие родные и заботливые... Грустные глаза с морщинками и русая длинная коса... Голос... Нет, голос не вспоминался - вспомнились только слова, сказанные однажды, когда она, заигравшись с подружками, забыла о брате, за которым надо было приглядывать: "Виктория! А если бы с ним что-то случилось? Ты бы себе простила?" - и мать тогда, не оборачиваясь, ушла на кухню... А девочка, вдруг представив, как её брата съедают волки или достают из речки баграми мужики, проревела весь вечер, навсегда усвоив урок заботы о младших....
Воспоминание отдалось мурашками по рукам, и тихо угукающий малыш больше не рассматривался, как неодушевленный предмет - это был человечек, которому грозила вполне реальная опасность. Пойти на улицу и отдать малыша матери, сказать, чтобы не бросала никогда одного. О том, что будет с ней самой, уже не думалось... Шаг, другой, и вот она уже на пороге. Ватные ноги подкашивались. Вот сейчас она увидит родителей малыша... А, может всё же в лес?
- Ты посмотри, Марица, да нашего сына кака-то мавка утащить решила. У, сволота! Небось у самой нет, так и... А ну положь быстро, где взяла!
Здоровый мордастый мужик в простой грубой одёже с вилами в правой руке сердито смотрел на девушку.
- Да я... - растерялась было "воровка", - я только...
"А, может, так и лучше?"- мелькнула мысль...
- Я не сама, честное слово не сама, мне велели! Мне сам Хозяин леса приказал взять ценное самое, я..., - девушка готова была разреветься, руки уже предательски подрагивали.