Между тем храбрые и именитые войска грузинские с давних пор жили без главы и царя. Дочь царя Лаша, Русудан, также в это время скончалась, и грузины остались без царя, как стадо без пастыря. Тогда, по внушению свыше, вспомнили князья грузинские о сыне царя своего, Давиде, который томился в темнице, в стране румской. Схватив некоторых румских вельмож, они привели их к Бачу, предводителю татарских войск и просили его пытками допросить их о царевиче. Когда татары допросили их и по своему обыкновению жестоко высекли, то те сознались и сказали, что царевич находится в Kecapии и брошен в колодезь в оковах. Обрадованные этим признанием князья грузинские выбрали Вархама, владетеля Гага, с согласия Бачу-нуина и других татарских предводителей, которые для сопровождения Вахрама отрядили одного татарского начальника с 100 всадников, - и всех их отправили с большими полномочиями 40 в Kecaрию. Как только они туда прибыли, то с помощью Божией тотчас нашли царевича Давида в большой и глубокой яме, где Божий промысел сохранил его живым. Увидя его всадники татарские и великий князь Вахрам были изумлены, найдя его в живых. И был Давид, сын царя грузинского, высок [20] ростом, крепок сложением и красив видом. У него была черная, борода. Он был исполнен мудрости и благодати Божией. Освободив его из темницы князья одели его в превосходные одежды и посадив на коня, поскакали с ним на родину. Когда они достигли великого города Тифлиса, все князья грузинские радовались освобождению царевича, на счет которого вскоре получены были распоряжения Бачу-нуина и Альтана-Хатун, жены Чормагана, которая за смертию мужа заведывала его ханством. Дав им нужные приказания и всадников для охраны великого князя Вахрама, Бачу и Альтана-Хатун отправили их к великому хану 41, который пребывал на востоке. Они отправились с Божией помощью, видели хана и рассказали ему все, что случилось с их царевичем. Получивши грамоту от великого хана, они воротились и посадили Давида на престол его отца в Тифлис. Князья грузинские радостно приняли его и назвали его: царь Вахрамул т. е. поставленный Вахрамом царь. Таким образом вследствие воцарения нового царя, Гpyзия и Агвания на время успокоились.
Между тем умер рассудительный Чормаган, оставив двух сыновей от жены своей, Алтана. Одного звали Сирамун; другого - Бора. С молодых лет добрый Сирамун любил христиан и церкви, и по милости Божией был до того удачлив в битвах, что за великую его храбрость и за многие им одержанные победы ханы прозвали его золотым [21] столбом. Брат же его, за злобный нрав свой, был умерщвлен Гулаву-ханом.
11.
В то время прославился благочестивыми и светлыми нравами, угодными Богу и людям, Тер-Константин, католикос армянский, вместе с венчанным Христом царем Гетумом. Оба они просветили православною верою и благочинием все церкви армянские на востоке, западе и в других местах. Царский же отец, барон Константин, с своими богоданными сыновьями и князьями был постоянно на готов против супостатов и врагов креста Христова. Этим он поддерживал постоянную веселость духа в Христом венчанном царе армянском, Гетуме и в прекрасных детях его, Левоне и Торосе.
Между тем добрый и прекрасный царь грузинский Давид со всем царством своим предавался постоянному веселию и питию вина в царственном городе своем, Тифлисе. Раз, как-то, в его присутствии давали большой обед, и было веселие великое. На этом обеде несколько князей, по грузинскому обыкновению, стали пустословить (В тексте: ***, собственно: кичиться) и хвастать. Один из них стал перечислять перед царем тех из грузинских князей, которые могли выставить по 1000 [22] всадников, и тех, у которых было по 500 всадников, способных к войне. Разговор сделался общим в то время, когда они потеряли сознание от избытка съеденного и выпитого ими. Они сосчитали все, армянские и грузинские войска и нашли, что легко могут победить татар, и при этом начали уже разпределять между собою должности предводителей. Но все это говорилось не вправду, а в шутку, потому что у них в это время не было ни дела, ни забот. Да и врагов тоже не было в стране восточной кроме татар, которые постоянно приходили и притесняли князей армянских и грузинских разными поборами: у одних требовали златотканных материй; у других соколов; у иных хороших лошадей и собак, и все это вымогали они сверх мала, тагара и халана. Вот об этих-то притеснениях говорилось за обедом в шутку. Один из присутствовавших, уподобившись Иуде предателю, пошол и передал татарам эти пустые слова как нечто серьезное, и дал им такой оборот, будто царь грузинский и его князья готовятся итти на вас. Те, поверив навету, напали на страну, разграбили имущество и стада жителей; но людей не умерщевляли, не имея на то дозволения от великого хана. Схватив царя и всех князей (В тексте: ***, выражение непонятное), они повлекли их ко двору своего начальника; а вместе с ними понесли также сына Атабега Иване, великого князя грузинского, [23]Авага, положенного в гроб, так как Аваг в то время был нездоров и не мог сесть на лошадь. Хотя царь и князья объясняли все, чтоб оправдать себя; однако те им не поверили и не переставали грабить страну и увлекать жителей в неволю. Когда же привезли положенного в гроб Авага ко двору начальника, тогда только поверив словам его, перестали разорять страну и дали мир несчастным и изнеможенным христианам 42.
В те дни преставился во Христе великий и славный учитель наш Ванакан и погрузил в глубокую печаль не только нас, учеников своих, но и всю страну. Да будет благословенна память его, и молитва его да будет заступницей всего света и всех христиан!…
12.
В те дни появилась сильная саранча 43 и пожрала всю страну, так что восток и запад, объятые ужасом, со стенаниями прибегли к Богу; но милость Божья освободила страну от страшного бича, и все возблагодарили Бога за спасение от такой кары. Это происходило в 700 г. армянского счисления. После этого бедствия, по повелению Мангу-хана прибыл в нашу страну один татарский начальник, именем Аргун, 44 и произвел перепись в странe восточной - с целью взыскать на будущее время подати по числу гoлов, вписанных в Давтар 45. И разорили они восточную страну еще более тем, что в малейшей деревне [24] насчитывали от 30 до 50 человек, начиная с 15 летних и кончая 60 летними; и с каждой головы, попавшей в запись, брали по 60 белых. Бежавших или укрывавшихся ловили, безжалостно связывали им руки назад, секли зелеными прутьями до того, что все тело обращалось в одну болячку, покрытую кровью. После того они выпускали на истощенных и истерзанных христиан свирепых собак, приyченных ими к человеческому мясу.