— Ты, старый дурак! — потрясал кулаками мой мэтр. — Ты что, не понимаешь, что магия у людей постепенно исчезает? Ты посмотри куда мы скатываемся — мы уже маслом города освещаем! Скоро в поселениях с барабанами будут танцевать, чтобы дождь вызвать! А всё потому что вы, аристократы, детей рожаете только друг от друга! Вот и нет притока свежей крови, вот и падает с каждым столетием уровень магии. Будь проклят тот день, когда эта ревнивая дура — метресса Идирия изобрела замыкающее заклинание! И что мы получили? Третье! Уже третье поколение не могло воспроизводить нужное количество магов! А всё почему? Да потому что высокородные наполовину кастрированы!
Скажи мне, когда в последний раз в академию принимался простолюдин с магическими способностями?
— После тебя был только один, — недовольно пробурчал ректор.
— Вот! А я что говорю! Ты ведь не идиот, ты понимаешь к чему дело идёт — людская магия выродится вместе со всей вашей аристократией, — уже более спокойно продолжил мэтр.
Я застыла, развесив уши — так вот почему магии у людей так мало — ей просто не дают выбраться из узкого круга высокородных.
— Простите, гер Лагэн, мэтр, я невольно услышала ваш разговор, но что значит "наполовину кастрированы"?
— Это значит, что дети у высокородных могут рождаться только друг от друга, — хмуро ответил ректор, — и причина тому, соответствующее заклинание о том, что маги рождаются только от магов, а от слияния мага и не мага, детей не рождается вовсе.
— Могу предположить, — задумчиво сказала я, — что до этого заклинания частенько случались всякие казусы: то белошвейка родит от аристократа ребёнка с магическими способностями, то аристократка от конюха — так или иначе, но магов было больше и далеко не все из них принадлежали к высшему сословию и соответственно рожали своих детей со способностями и так далее.
— Всё верно, девочка, — вступил в разговор мэтр Фарн, — были времена, когда в каждом городке был свой штатный маг и даже не один. Да что там! В Анере у каждого клана мастеров был свой маг. А сейчас, маги все аристократы. И мало того, что их просто ничтожное количество, так многие из них не желают заниматься скучными делами, вроде поддержания работы водопровода или изгнания вредителей. А ещё я полагаю, — обратился он к геру Лагену, — что кроме прямого воздействия это заклинание, что-то нарушило в самой природе мира, потому что неаристократические магические роды очень быстро иссякли, а у высокородных детей рождается всё меньше и меньше с каждым поколением.
— А разве нельзя как-то отменить это заклинание? — спросила я.
— Увы! Пока не получается, хотя работа по этому поводу ведётся постоянно, — грустно сказал ректор. — Самое ужасное, что мы уже почти сотню лет, как перестали проверять всех детей на магические способности. Королевский совет ещё при старом короле, посчитал это напрасной тратой монет.
— Но уже давно правит новый король, — я решила подбодрить его, — обратитесь снова. Ведь круг поисков вполне можно сузить. Смотрите, университетские мне как-то рассказывали, что определённые черты животного, полученные его предком в результате скрещивания, могут неожиданно проявиться в потомках. То есть они не пропадают, могут много поколений спать, но не пропадают. У людей же тоже так бывает. А если взять одно из свойств магов, которое не зависит от степени развитости и силы дара — долгую жизнь, и провести исследование на выявление долгожителей, то почти наверняка в их семьях окажутся люди с магическими способностями.
Ректор смотрел на меня открыв рот, а мэтр Фарн гордо подбоченился:
— Ну, что уставился? Моя девочка умнее половины твоих магистров и уж точно умнее слушателей твоей тупой академии.
— Какая мысль! — ошарашено пробормотал ректор. — А ведь это может сработать!
Он задумался и не замечая ничего вокруг, потянулся к пустому бокалу из под глинтвейна. Я махнула подавальщице и она в мгновение ока обновила стол.
— А вот скажи мне, гер Эрис Лаген, — прервал его размышления мой мэтр, — если вам всё запретили и вы сидите, как мыши в норе, не проверяя детей в королевстве, то, что вам мешает объявить в академии день открытых дверей и проверить, хотя бы тех жителей столицы, что придут полюбопытствовать на ваши чудеса?
Ректор махнул рукой:
— Это-то мы делаем каждые пять лет. В конце этого сезона, перед окончанием года, будет очередное приглашение. В этот раз даже корона обратила на нас своё внимание — в академию прибудут несколько высших сановников, пообщаться с народом, так сказать, — он обратился ко мне, — и ты, Таша, приходи, если хочешь.