У ворот стояли три стражника (?) — в общем, мужчины в кожаных доспехах (?) с холодным оружием. У двоих были довольно длинные мечи (впрочем, что я знаю о длине мечей), а у одного — пика (копьё (?)). Повозка остановилась, и возница спрыгнул на землю, я последовала за ним. Потом начался досмотр (?). Один стражник заглянул под тент повозки, другой, ткнув в меня пальцем, задал какой-то вопрос. Мой попутчик, передавая спросившему несколько монет, принялся что-то объяснять. Третий стражник подошёл ко мне и взяв за подбородок, повертел моё лицо из стороны в сторону. Потом он схватил меня за руку и куда-то поволок, невзирая на возмущенные вопли провожатого.
Отпустили меня лишь в караулке (ну, я предполагаю, что это то маленькое помещение у ворот). Там, за небольшим колченогим столом, сидел четвёртый стражник, наверное, старший, потому что мой конвоир обратился к нему с явным почтением. Старший его выслушал и резким движением головы отправил назад, а потом он принялся разглядывать меня. Длилось это несколько долгих минут, затем последовал громкий вопрос. Я молча покачала головой и улыбнулась. Старший нахмурился, встал из-за стола и, подойдя ко мне, жестом велел открыть рот. Я послушно отрыла рот и показала язык. Он нахмурился ещё сильнее и, открыв дверь, что-то крикнул. Вскоре вошли два, уже знакомых, стражника с мечами. Старший отдал команду и меня куда-то повели, направляя лёгкими тычками. Путь наш был недолгим — его конец оказался каталажкой, где у меня забрали сумку и заперли в довольно тёмной и стылой камере, с одним маленьким зарешечённым окошечком под самым потолком.
Когда много позже, уже обосновавшись в этом мире, я рассказывала этот эпизод своему другу, он сначала спросил, как я выглядела, а потом долго хихикал надо мной. Оказывается, короткие волосы здесь носят только дамы определённой профессии, так что меня, с моим "каре" приняли за проститутку. Как представительница древнейшей профессии, я должна была предъявить страже жетон, позволяющий заниматься своим промыслом на территории королевства. Очевидно, его-то у меня и спрашивали, а не получив ответа, отправили в камеру, как говорится — до выяснения. Разглядывали же меня, скорее всего, из-за удивления возрастом (вообще-то, в нормальные сорок дамочки с низкой социальной ответственностью, везде уже выходят в тираж). На мой вопрос — зачем мне заглядывали в рот, мой собеседник отчаянно смутился, но потом ответил, что в некоторых местах публичным женщинам немного раздваивают язык. Сообразив, что он имел в виду, я тут же перестала расспрашивать почтенного человека о сексуальных обычаях, принятых в этом мире.
Несколько часов просидела я тогда на нарах (три довольно широких доски, припорошенных вполне чистой соломой), сначала борясь со страхом, а потом мучительно раздумывая — куда же это меня занесло? Речь неизнакома даже по звучанию, оружие у стражи явно из времени до научно-технического прогресса, ткань одежды у встреченных людей, только натуральная, повозка с лошадью, опять же. Ну не во времени же я переместилась, на самом деле?! Мои размышления прервал надзиратель, принесший мне глиняную миску с густой, горячей ещё похлёбкой, оловянную ложку, ломоть хлеба и глиняную же кружку с питьем. Всё это так восхитительно пахло, что у меня слёзы на глаза навернулись, и я с такой благодарностью взглянула на седоусого, лысого охранника, что он, кажется, застеснялся. После еды меня сильно разморило и я, решив, что всё обдумаю завтра, сладко заснула.
Мне снилось, что я дома, что завтра суббота и мне не надо на работу, что меня ждет новая книжка (да, я не стесняюсь сказать, что люблю читать фэнтези всякого вида), что солнечный лучик пробрался сквозь щёлочку в неплотно задёрнутых портьерах и щекочет мне нос… На этом месте я резко распахнула глаза. Одинокий солнечный лучик был в действительности, а вот всё остальное — увы, оказалось сном. Наяву была тюрьма, неизвестное странное место и чужие люди, которых я совершенно не понимала. В тоже время, сон позволил мне осознать, то, что я боялась произнести даже мысленно — я не на Земле. Доказательства? Да всё окружающее было доказательством! К тому же, до меня явственно дошло, что за все дни своего путешествия я ни разу не видела Луны, а по размышлении, и солнечный свет стал мне теперь казаться каким-то не таким. Пытаться объясниться с окружающими было бесполезно — даже за то, что я, вроде как, немая, меня отправили в камеру. А уж за то, что я из другого мира (если я смогу это до них донести), могут и в расход пустить. Нет, побуду-ка я пока немой и по возможности, начну учить язык.