14. Тебе все по плечу
Ролана
– Вот же гадина! – бабуля была похожа на огнедышащего дракона, готового в любой момент плюнуть пламенем. – Задумала выдать мою внучку за пентюха?! Мою красавицу! За… этого?!
Пришлось приложить силы, отговаривая ее от расправы над Бельмоном, который даже не подозревал, от какой участи я его спасла. Мы с Инессой объяснили бабушке, что, если он увидит наше присутствие в доме, то начнет ломиться в него на правах моего жениха, ведь письма этот троглодит еще не получил. Да и не хотела я, чтобы толстопуз и его сестрица раньше положенного времени увидели старую госпожу в добром здравии. Потом сюрприз для них будет.
Бабушка пусть и нехотя, но все же отступила, с сожалением поглядывая в окно и явно мечтая натянуть Бельмону глаз на его ж…ивот. Она понимала, что пока находится здесь на птичьих правах и, как бы сильно не хотелось отомстить, придется повременить с этим.
Как и было оговорено, мы вместе приготовили обед, усаживаясь без всяких церемоний за кухонный стол, чему аристократия явно возмутилась бы.
Для меня было непривычным вести себя скромно, но выбор отсутствовал, ведь рядом находилась бабуля, которая как никто другой знала свою родную внучку. Конечно же я понимала, долго тайну о моем переселении, как и о смерти Роланы, хранить не получится, но приняла решение, что буду оттягивать этот момент как можно дольше. И дело вовсе не в страхе, что старая госпожа отвернется от меня, выгоняя из поместья, нет. Здесь другое. Я не хотела, чтобы она страдала, а ведь именно так и будет, когда бабушка узнает, что ее, как она говорит, кровиночки больше нет.
– Что-то ты совсем пригорюнилась, – смотрела с тревогой пожилая женщина. – Вот, кушай больше овощей, – она пододвинула ко мне миску с салатом. – Бледная вся, – ее голос дрогнул. – Прости, дитя. Прости, что так глупо доверилась и приняла травяной чай, предложенный Оленсией. Он-то и погрузил меня в то ужасное состояние. Я бросила тебя, – рука бабушки, отмеченная временем в виде морщин, накрыла мою ладонь. – Ты осталась одна, без защиты, с этой курвой.
– Все хорошо, – печально улыбнулась я, испытывая стыд за сказанное, ведь эти слова, как и забота, предназначались не мне.
– Даже страшно представить, что ты пережила, – качала головой старая госпожа, смотря с виной и сочувствием. – Девочка моя, иди сюда, – она раскинула руки, приглашая в свои объятия.
Сердце грохотало в груди. Бросив взгляд на Инессу, которая в ответ вздохнула, отводя глаза в сторону, я поднялась со стула и, чувствуя себя той еще скотиной, наклонилась к бабуле, опуская подбородок на ее плечо.
– Моя Ролана, – женщина гладила по волосам и спине, позволяя ощутить аромат мыла, исходящий от нее. – Больше я не дам тебя в обиду! Никто не посмеет причинить вред моей внучке!
В какой-то момент я ощутила себя маленькой девочкой, которая так нуждалась в этих словах. И вот, пусть и с опозданием, но они сказаны, только вместо радости и облегчения совесть готова была сожрать меня с потрохами.
– Нам, – со стороны Инессы послышался деликатный кашель, – нужно ведьму накормить и платье ей сухое отнести.
Я так была благодарна Несс, что она нарушила этот момент. Мне было неловко, потому что к заботе и ласке я не привыкла, стыдно, так как обманывала старую госпожу, к которой успела проникнуться, и обидно, ведь нежность с ее стороны предназначалась не мне.
– Пусть еще посидит, подлюка! – гневно рыкнула бабуля.
– Успеет насидеться, – я медленно отстранилась, вновь возвращаясь за стол. – Предлагаю не просто постыдно выгнать ее из поместья, а передать в руки… – вот на этом моменте я и прикусила язык, потому что не знала, как здесь работает правосудие.
– Городской страже, да! – закивала Инесса, тем самым помогая мне.
– Да, ей, – натянуто улыбнулась я, ощущая сковывающую неловкость.
«Нужно срочно разобраться и понять, как устроено все в этом мире!»
– Вы правы, – согласилась с нами бабушка, кинув на меня странный, но вполне ожидаемый взгляд. – Но сначала нужно вернуть права опекуна.
Спустя некоторое время мы направлялись к подвалу. Бабушка следовала за нами, обещая, что на глаза Оленсии не покажется, но будет нашей подстраховкой.
Передача еды, как и сухого платья была легкой. Покорно тихая тетка забрала то, что ей оставили у порога. Она хриплым голосом спросила о Дионе, о которой пришлось солгать и сказать, что с моей стороны обещание, накормить и дать оделяло этой неженке, выполнено.
Незаметно подкрался и вечер. Бабуля, все еще ослабленная после пережитого, уснула рано, устроившись на краю моей кровати. Она сказала, что больше не вернется в свою комнату и завтра выберет себе другую.