— Ты у меня такой смышленый! Вас в садике так хорошо научили считать, — мама стала тискать Арчи за щечки, и он с довольным видом вздернул подбородок.
— Меня научила Бет, — заявил он, и я пожала плечами, опуская историю о том, как мы умяли пачку конфет, чтобы наглядно показать мальчику счет.
— Весьма похвально, — мама прошлась по мне оценивающим взглядом, и я никак не ответила, отвлекаясь на сообщение от Кевина.
За время, что мы просидели в зале ожидания, взлетело порядка двадцати самолетов, приземлилось немногим больше. Арчи успел дважды выгулять маму в туалет и прямо перед самой посадкой вернулся счастливый, с банкой желейных бобов, которые мы с ним принялись поглощать, пытаясь угадать по цветам их вкусы.
— Я думаю, это манго! — улыбнулась я брату и прищурилась. Я-то прочитала на банке, что означает каждый из цветов.
— Нет, это апельсин, — и он закинул конфетку в рот, разжевывая и устремляя на меня свой лисий взгляд. — Ты угадала!
— Дети, пора на борт, — поднялся отец и указал на работников аэропорта, которые открыли гейт.
— Давай мне крышку, — улыбнулась я и закрыла банку, вручая её брату и подхватывая свой рюкзак.
Он со счастливой улыбкой стискивал мою руку и ему прямо-таки не терпелось оказаться внутри самолета — это он и рассказал приветливым стюардессам, которые стали запускать первых пассажиров в длинный коридор, ведущий прямиком на борт лайнера.
— Сядешь у окна? — спросила я и закинула вещи под сидение, останавливаясь в проходе.
— Нет, лучше ты, — и он забрался в свое кресло, начиная возиться с ремнем и рассматривать пассажиров и стюардесс, что ходили по салону, складывали вещи на полки и занимали свои места.
Я с довольной улыбкой примостилась у иллюминатора и стала следить за процессом погрузки багажа, наблюдала за работой регулировщиков с их оранжевыми жезлами, совершенно отрешилась от разговоров родителей, сидящих на креслах впереди.
Арчи приходил в восторг от детского набора, из которого он уже изъял наклейки и искал, куда же прилепить ту, что с самолетиком. Я передала ему свой iPod, и маленькие пальчики с великой осторожностью приклеили стикер, который весьма органично смотрелся на ярко-красном алюминии. Он широко улыбнулся и вручил мне детскую книжку, прося ее прочесть.
Мы дошли почти до середины, когда наш самолет пришел в движение, медленно следуя в очереди на взлет. Шум двигателей немного пугал брата, и он притих, слушая предполетный инструктаж и рассматривая стюардессу, которая указывала в сторону аварийных выходов, показывала и спасательный жилет, и кислородные маски.
— Мы в таком большом салоне, а Тони Старк не боится и летает сам, в одном только костюме! — тихо сказала я, и брат устремил на меня свой задумчивый взгляд, чуть улыбаясь и выглядя увереннее.
— Вот вырасту, и стану пилотом! И буду катать только тебя на своем самолете, — с улыбкой произнес он и сжал мою ладонь.
— И мы с тобой посмотрим весь мир, — согласно кивнула я, и брат радостно улыбнулся, держа в своей ладони маленькую модельку самолета и начиная водить ею в воздухе. Вот и успокоился…
***
Я резко втянула воздух носом и почувствовала полнейшую растерянность: из головы исчезли все мысли, мои ладони дрожали, а перед глазами все еще мелькали картинки на встроенном в спинку кресла экране. Практически бесшумно с моих коленей свалился потрепанный кожаный альбом, и я откинула тяжелую голову на диван, пытаясь дышать размеренно, вызывать в памяти реальные воспоминания о Тане, медленно, но верно, выстраивать цепочку сегодняшних событий. Уже давно я не ощущала себя настолько уставшей, разбитой, потерянной. Нехотя, я все же разомкнула веки, останавливая свой взгляд на фигуре вампира, что со вселенским интересом и задумчивым, даже встревоженным выражением лица взирал на меня с высоты своего роста. Едва ли мне было под силу выдавить из себя хоть какие-то объяснения.
— Что с тобой только что происходило? — в комнате зазвучал вкрадчивый голос Джаспера. С места он, однако, так и не сдвинулся.
Я лишь безвольно склонила голову в другую сторону и закрыла глаза от усталости, все еще видя яркие обрывочные картинки из своих воспоминаний.
— Ох, ну и вымоталась же ты за сегодня! — тихий, но полный тревоги голос Тани разорвал немного затянувшуюся тишину. В ту же секунду ее ледяные ладони приятно охладили пылающие щеки.
Джаспер безмолвно наблюдал за нами со стороны, а Таня одним стремительным движением заставила альбом прокатиться по ковру в противоположном направлении, смотря на него едва ли не как на книгу проклятых.
Без лишних слов она помогла мне подняться, придерживая под руку и уводя из спальни.
— Отправляйся в душ. Я принесу тебе пижаму, — внимательный золотой взгляд заскользил по моему лицу, прежде чем она отпустила меня на пороге прозрачной душевой.
Несоизмеримо долгий и тревожный день совершенно лишил меня всяких чувств. Не оставалось сил вновь восхититься терпким ароматом любимого шампуня, сложить хоть самое отдаленное впечатление о семье, в кругу которой мне придется провести немало часов ближайшем обозримом будущем. Все, что я сейчас могла — упереться ладонями в стеклянную стенку душевой и безмолвно наслаждаться градом горячей воды, изливающимся сверху. Кипяток помогал избавиться от тревожных чар флешбека, отгонял тошнотворные спазмы, всякий раз сковывающих мой желудок при мысли о перелете и напоминал о тех нескольких минутах в гостиной, где рояль разносил по залу очаровательные звуки музыки.
Мои силы стремительно покидали тело. Глаза не хотели открываться, и полотенце на голове я завязала по памяти, за несколько шагов преодолевая расстояние до своей комнаты и бессильно сваливаясь на кровать. Отключилась я еще до того момента, как заботливые ледяные ладони все же сумели изъять из-под моего неподвижного тела покрывало.
***
— И кто бы мог подумать, что до тебя будет так трудно добудиться? — раздался обреченный голос Тани и ее ладонь прошлась по моим волосам. — Как же ты будешь вставать завтра в школу, мышонок?
Я приоткрыла один глаз и недоверчиво посмотрела на улыбающуюся вампирессу, удобно устроившуюся на краю моей постели. Комнату озарял естественный дневной свет, однако на мраморных плечах моей спутницы не было и намека на невероятную россыпь бриллиантов, что всякий раз напоминала мне легкое покрывало свежего снега, блистающее в лучах утреннего солнца.
Ее последняя фраза, однако, всколыхнула у меня вовсе не любовь к эстетике.
— Какая еще школа? — Мой сонный голос больше напоминал скрип петель, а тело казалось таким расслабленным, словно я только что вышла с сеанса тайского массажа. Медленно вытягиваясь дугой на постели, я сладко зевнула, подцепила мягкое одеяло и спряталась под него с головой. — В гробу я видала походы в этот зоопарк… — высказала я свое окончательное мнение относительно совершенно бесполезного опыта, коим меня хотели напичкать явно местные вампиры.
— Что это еще за выражения, Элизабет? — Одним стремительным движением прелестная Марвел стянула с меня одеяло, и эти выразительные золотые глаза поглядели на меня с толикой укора.
Я не смогла сдержать примирительную улыбку, растягиваясь на широкой кровати и тяжело вздыхая. От порывов ветра за окном медленно раскачивались высоченные ели, гоняя по полу в моей комнате едва заметные тени. Судя по всему, в серьезности утреннего вопроса Тани можно было не сомневаться.
— О школе мы не договаривались. Значит, я имею полное право сказать «нет», — я попыталась заставить свой голос прозвучать как можно более категорично и серьезно. Мой взгляд переместился на приемную мать, которая застыла на месте с задумчивым выражением лица.
— Поговорим об этом после завтрака. — Одеяло из ее рук с точностью до миллиметра приземлилось прямо на меня, и я закатила глаза. — И не вздумай снова засыпать! Уже почти полдень, — раздался ее требовательный голос, заглушенный плотным слоем еще не остывшей материи.
— Я же прекрасно знаю, что ты округляешь время в большую сторону…