Часть вторая. Свобода. Глава 1. Дорога.
Во тьме нового мира и своих мыслей он шёл по дороге, словно оторванный от всего, Вова не видел ни чего вокруг, смотрел только под ноги, низко склонив голову. Ни холод, ни шум темной ночи, не могли его остановить или заставить посмотреть куда-то в сторону, ни что не могло его отвлечь от происходящего внутри себя. А происходило с ним вот что, нечто ужасное съедало его изнутри, он чувствовал завершение текущей жизни, невозможность что-то изменить. Вова уже осознавал, что не сможет больше увидеть, тех кого знал когда то, кого любил. Мысли в его голове летали из стороны в сторону, принося с собой боль утраты, ту что уничтожала его изнутри, разрушала его сознание. В глубине души Вова надеялся как-то все вернуть, тот самый день, что оставил его тут одного. Он хотел вернуться чтобы остановить, все что с ним случилось, возвратить, то что ушло не по его вине. Всё то что он чувствовал, то что съедало его изнутри, проходя по дороге горя, знакомого теперь только ему, было сложно осилить. Казалось на несколько секунд, что он сходит с ума, что контроль над собой уже потерян, но также не подавая виду, Вова шел дальше. Он не стал сбавлять темп, проходя то по лужам, то натыкаясь на останки домов, Вова всё так же шёл, будто торопился куда-то. Слишком тяжело было происходившее с ним, в его душе, что бы из за этого тело как то реагировало, казалось оно ему и вовсе не подчинялось, а ноги несли куда-то вперёд. Реагировало только сознание, его душа которая превратилась в комок, и сидела теперь где-то в глубине выбивала из него последнее человеческое.
Холодная осень прошла по разрушенному поселку, оставляя слякоть и маленькие лужицы в которые Вова не раз ступал. Шлепая мокрыми ногами по земле, он все также обходил сгоревшие дома, и начал изредка обращать внимание на происходившее вокруг. Жилые здания, выгоревшие до основания, запах дыма приелся на столько, что уже и не различался в той гуще запахов, что он лицезрел, когда его разум начал постепенно отходить от увиденного. Он закрывал глаза, представляя себе недалекое прошлое, где все было тихо и спокойно, а вместо выгоревших зданий стоял "живые дома", возле которых сновали их жители. Он надеялся, разжав веки, увидеть всю туже картину, которой грезил, но вместо этого в кромешной тьме, мог еле разглядеть основания сгоревших зданий. Раз за разом он закрывал глаза, но открыв их, картина не менялась, все та же тьма, и останки былого мира, на мокрой от небесных слез земле. Вова шел все также прямо, по той же самой дороге, которую помнил наизусть, пусть и было ее трудно уже отличить, от той по которой он проходил не так давно, горы мусора, обломки, запутывали иногда маршрут, но лишь пройдя несколько метров в сторону он тут же возвращался обратно, как будто знал в какой стороне закончиться его путь. Пройдя ещё пару метров, перейдя поваленный столб, Вова заметил, что путь его лежит все также прямо, очертания дороги, уже здесь, он мог разглядеть, и понимая, что улица скоро закончиться, а он так и не нашел ничего, Вова решил остановиться. Это не усталость заставила его присесть на поваленный столб, а мысли, что не давали покоя, что бродили в его голове, уже не рождая новых идей по поводу нового мира. Все и так было понятно, со всем что стало он начинал как то свыкаться, хоть и в голове был полный бардак, но осознание приходило к нему, оставляя тяжелый след в его душе. Дорога раздумий стала постепенно заканчиваться, когда он прошел еще с сотню метров, уже отчетливо виднелся силуэт, что предвещал конец пути. Силуэт горы, что завершала улицу. Он уже чаще стал смотреть по сторонам, вглядываясь, выискивая хоть какие-то остатки былого.
Впереди слева показалась стена, стоявшая одиноко, пожалуй посреди всей улицы домов, вид у нее был исполинский, так как она одна была здесь, во всей этой гуще обломков разбросаных, выгоревших по всему пути. Вова подошёл по ближе, рассматривая ее, пока расстояние между ним и стеной не сократился на столько что он буквально упёрся в неё. Вова начал обходить стену, ожидая что она вот вот закончится, и пять метров спустя, стена завершилась, и тут же началась новая, перпендикулярная этой, образуя угол, который он буквально обхватил руками. В метре от угла был дверной проем, в котором на полу лежала дверь, именно туда он и вошёл. Темнота была на всей улице, так и дом она не обделила, не было ни лампы которую можно было разжечь, ни спичек, ни какого то иного источника света. В ожидании чуда Вова даже щелкнул несколько раз выключатель лампы что весела посреди комнаты, в которую вошел выйдя уже из коридора. Он перешагнул дверной порог, и тут же оказался в обеденной комнате. Вова был уже здесь, раньше, может быть пару лет назад, а может и больше, конечно же дом изменился за годы. Но по прежнему, слева от входа, стояла кровать, на которую он и присел, а через несколько минут уже разлёгся на ней и начал засыпать уже не думая ни о чем.