Зеленый Ветер рассмеялся. Крона дерева громко зашумела, ветки затряслись и несколько плодов упало на землю.
-Милая, у тебя их нету! Маркиза знала об этом, поэтому хотела обмануть тебя, подсунув свои. Часы есть у тех, кто Наткнулся. В этом их трагедия. В судьбах других тоже немало трагизма, но он не такой. Подменыши не могут уйти, не попросив помощи. Ну а Зачарованные… - Зеленый Ветер вытащил из кармана кителя песочные часы. Бордово красные песчинки, цвета вина, лежали горстью в нижней колбе. Подставка часов была сделана из эбенового дерева и к ней также была прикреплена оловянная табличка. «Септемба Морнинг Бэлл» было выгравировано на ней.
Верхняя колбочка часов была практически пуста.
-Там еще есть песок, - указал Суббота.
-Ты прав. Но у Зачарованных своё огорчение. Особенное. Близкое к отчаянию. Тем, кто Наткнулся, не положено остаться. Зачарованным уготовано не покинуть Королевство.
-Что? – воскликнула Сентябрь.
-Сентябрь, ты помнишь свою любимую толстую оранжевую книжку, полную сказок и старинных легенд и историй? Помнишь историю об одной девочке, которая спустилась в подземелье и провела там всю зиму, так что в ее отсутствие мир иссох от скорби и печали, покрылся снегом и льдом? Ведь ее удерживали под землей всего шесть съеденных зернышек граната. И домой она могла вернуться только с наступлением весны.
-Помню. – медленно выдохнула Сентябрь.
-Это и значит быть Зачарованной. Когда упадет последняя песчинка, ты отправишься домой, как когда-то бедняжка Мэллоу. Но как только наступит Весна, ты вернешься снова, а часы перевернутся и время потечет снова. И всё будет совсем не так, как было. Всё начнется с чистого листа. Ты теперь скована с нами воедино. Но ни здесь, ни дома твоя жизнь не будет цельной. Быть Зачарованной, значит не иметь возможность уйти и не иметь возможность остаться. Королевство всегда примет тебя радушно, и я безумно рад тому, что ты так себя зарекомендовала, даже не смотря на то, что я беспардонно скрыл от тебя правду, когда пригласил сюда. Но я уверен, что предупреждал тебя не есть ничего. Так что, если надумаешь подавать апелляцию, думаю, ничего не выгорит тебе от этого.
Сентябрь засмеялась.
-Ну да, предупреждал.
Она подумала, каково будет маме обнаруживать каждую весну ее исчезновение. Но тут же ей вспомнился рассказ Маркизы. Разве не говорила она того, что домашний мир ничуть не изменился в ее отсутствие, словно она никуда и не пропадала? Может быть, ее мама не будет скучать по ней. Может всё будет как долгий приключенческий сон.
Отадолэ согнул свою длинную шеи и аккуратно толкнул головой девочку в плечо.
-Когда придет весна, мы сможем встретиться в Муниципальной Библиотеке. Я расскажу тебе столько всего, сколько узнаю к этому времени! Ты будешь восхищаться моим умом, любить меня и гордиться мною!
-Дол, милый, да я и так люблю тебя!
-Каждый способен любить сильнее, - промурчал стеснительно Вивертека.
Внезапно, мысли Сентябрь перескочили в другую область, которую она всегда с печалью и сожалением наблюдала, но думать сосредоточенно об этом избегала.
-Грин! Раз уж законы Маркизы больше не действуют, может, стоит расковать Долу крылья!
-Определенно, стоит!
Сентябрь подбежала к большому бронзовому замку, сковывавшему длинную цепь, несколько раз обмотанную вокруг тела виверна. Ни одно из звеньев не потускнело и не покрылось ржавчиной.
-Эх, если бы я знала, как открыть его! – со вздохом пробормотала она. – Никудышный из меня оказывается вор!
Не тяжело, думаю, представить, как этот простой жалостливый вздох, вспорхнул ввысь, окутанный плотным облаком золотого пшеничного сияния. В прозрачной синеве неба его видно было издалека, словно бакен на спокойных, но переменчивых волнах воздуха. И это невероятное парение положило конец изнуряющему поиску, который день за днем не давал покоя Драгоценному Ключику. Неописуемый крик восторга, который он издал, действительно невозможно передать ни одним сочетанием звуков и слогов. Гораздо проще охарактеризовать скорость, с которой он помчался в объятия Сентябрь.
Отделившись от мерцающего силуэта солнца, Ключик летел, как маленькая комета. Ближе к земле, в тени деревьев и зелени листвы он был похож на светлячка. Не сбиваясь с курса, он опускался ниже и ниже, как раз к тому месту, где ждала его девочка, - к скважине большого бронзового замка. Его прибытие было встречено общим вздохом сюрприза и удивления, а потом, когда он блеснул, повернувшись, в замке, еще продолжительным воплем очарования и восхищения. Дужка замка выпала из гнезда, цепи повалились на землю. Отадолэ впервые с того далекого дня, когда он был еще маленькой ящеркой под маминым присмотром, распустил крылья.