— Не знаю, почему ты все время названиваешь ей, — сказала Первая Пайпер, сидевшая за кухонным столом. — У нас есть Сила Трех. Вторая Пайпер нам не нужна, чтобы сделать то, что мы обязаны сделать.
— Неужели я слышу обиду в твоем голосе? — спросила Пейдж, разливая остуженное зелье победы по трем маленьким бутылочкам. Когда эта микстура варилась в горшке, она была темно-зеленого цвета, в остывшем же виде стала черной и густой, словно чернила, и вдобавок ко всему от зелья исходил едкий запах. Пейдж сморщила нос и закупорила бутылочки.
— Нет, я не обижена, — ответила Первая Пайпер, взяв в руки кисточки для краски, которые оставил маляр, и постукивая ими по столу. — Если она безразлична к Лео, прекрасно. Но меня волнует судьба нас обеих.
Фиби недоуменно заморгала: если бы это было технически осуществимо, то они обе все равно представляли бы лишь одну Пайпер, подумала она, но решила больше не углубляться в эту мысль. Фиби понимала только одно: Вторая Пайпер была бы настоящей, если бы находилась здесь и беспокоилась о Лео точно так же, как Первая. Фиби больше интересовало, действительно ли они обе являются ее сестрами.
— Не знаю. Мне было бы лучше, если бы все находились здесь, — сказала Фиби, сидевшая напротив Первой Пайпер. Она забрала кисти у сестры, которая стучала ими по столу все быстрее и быстрее. Пайпер сложила вместе пальцы обеих рук. — Думаю, ты права, — продолжила Фиби. — С формальной точки зрения мы все еще обладаем Силой Трех.
— Мы готовы, — сказала Пейдж. Она подошла к сестрам и передала каждой из них флакон с зельем, затем подбросила свой в воздух, поймала его и помахала им перед лицами сестер. — Вы готовы одержать победу и повеселиться?
Фиби посмотрела на Первую Пайпер. Она только час назад проснулась от вызванного слабостью сна и все еще казалась нездоровой. Волосы местами ниспадали ей на лоб, и щеки до сих пор были такими бледными, что казалось, лишены цвета. У нее мононуклеоз или по меньшей мере тяжелый случай гриппа.
— Что? — встревожилась Первая Пайпер, заметив выражение Фиби.
Фиби откашлялась и смущенно поежилась. Во всем этом было нечто такое, что ей не нравилось. Ей меньше всего хотелось отправить сестру в бой, когда та еще не пришла в себя.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она Первую Пайпер.
Старшая сестра глубоко вздохнула.
— Хорошо, — ответила она, поднимаясь. — Давайте вернем моего мужа домой. Тогда я буду чувствовать себя гораздо лучше.
Она сжала свой флакон так сильно, что костяшки ее пальцев побелели. Второй рукой она обняла Пейдж за плечо. Фиби видела, что Пайпер очень слаба и мужественно переносит это, и Фиби не хотелось перейти какие-то границы. Если Пайпер сказала, что она готова, то так оно и есть. К тому же у них ведь не было большого выбора. Установленный Малагоном срок отказаться от своих сил уже истекал, и, если они в ближайшие часы не вызволят оттуда Лео, им всем грозит беда.
— Девочки, вы готовы? — спросила Пейдж.
— Готовы, — в один голос ответили Пайпер и Фиби.
Фиби взяла Пейдж под руку.
Исчезая, Фиби лелеяла надежду, что они и в самом деле готовы.
Когда ноги Пейдж коснулись твердой почвы, она обнаружила, что находится в огромной пещере с зазубренными красными стенами, пол которой покрывает какое-то вещество, похожее на ил.
«Почему они всегда живут в пещерах?» — подумала Пейдж.
И тут она заметила армию темных волшебников, угрожающе окруживших ее и сестер. Появление Зачарованных стало такой неожиданностью для темных волшебников, что они застыли на мгновение, потом все разом вытащили свое оружие и нацелились на сестер. Разнообразие оружия впечатляло. Там было все — от арбалетов до мечей и булав. Пейдж невольно отступила за Фиби. Все оружие, пропитанное специальным ядом, предназначалось для того, чтобы убить ее — светлую волшебницу.
— Лео! — позвала Пайпер, оглядываясь.
— Что ты здесь делаешь? — откликнулся Лео. В его голосе звучало и облегчение и злость.
И тогда Пейдж увидела клетку. Лео стоял внутри яйцеобразной камеры, сооруженной из мохнатых черных решеток, состоящих явно из какого-то волшебного вещества. Лео выглядел усталым и изможденным, подбородок его покрывала двухдневная щетина. Пейдж никогда не видела, чтобы Лео был так похож на бродягу. Она тут же всем сердцем посочувствовала ему.
Вдруг строй темных волшебников расступился, и через него прошел человек, настоящий гигант. Его длинные светлые волосы, проницательный взгляд и высокомерная манера держаться тут же вызвали в воображении образы средневековых рыцарей, которых Пейдж видела в книгах и кинофильмах. Рыцари Круглого стола. Гиневра и Ланселот.