- Для такого как ты есть единственный в своём роде охотник. Сэр Занзас, прошу.
Другого разрешения и не надо. Сильное тренированное тело скользит к своей жертве, но у мага другие планы. Часы бьют пять вечера.
- Поздравляю, ты выиграл, Та-ке-ши.
Чёрный лев срывается с места, широким прыжком перемахнув через застывшего в проходе юношу.
- Догнать и заковать, – ровный голос эхом отражается от стен, ударяет осознанием произошедшего по головам.
Они только что видели живую легенду.
Эта легенда была не тем, чем стоило гордиться.
Стоило пустить новость, что по королевству рыщет тот самый Чёрный Колдун, как Тсунаёши стало негде скрыться. Молва летела впереди него, и жители выгоняли подозрительного подростка от селений. Они все знали, кто он и как выглядит. Отряд короля подбирался все ближе, а сил становилось все меньше. Единственным решением стало пересечение границ.”
- Тсунаеши, не стоит меня опасаться, – мурлычет Белый король, проводя рукой по прохладной щеке. Подросток сидит в его покоях, на его кровати, укутанный в его накидку и внимательно наблюдает за действиями правителя, – или мне стоит называть тебя Чёрным Колдуном?
Тсунаёши безжизненно глядит в её глаза и в ответ получает совершенно идентичный взгляд. Темный слегка прикрывает глаза, потому что щуриться нельзя, и видит тесное переплетение чёрных нитей, опоясывающее хрупкую девичью фигурку. Такому идеально светлому магу должно быть невероятно трудно не то, что колдовать, дышать под таким гнётом, но она покорно смотрит в будущее по приказу Белого короля.
Шатен перебирает пальцами, и едва различимый Лорд соскальзывает по теням, пока маг сам тянется к королю, отвлекая его внимание от происходящего. Он утыкается носом в его шею, изворачиваясь на коленях ослепительно белого правителя, и тихо скулит, потому что говорить тоже нельзя.
- Ну, ну, Тсунаёши, Юни всегда жуткая, когда впадает в свой транс, – король гладит обнажённое бедро под тонкой чёрной рубашкой и улыбается, скашивая на мага сиреневые глаза.
Темный тут же прикрывает глаза, потому что смотреть прямо в лиловые очи тоже нельзя. Этих “нельзя” у мага добрая сотня, и все они исключительно его самопоставленные барьеры. Барьеры, чтобы не потерять рассудок и не предать. Хотя бы самого себя.
Мукуро смотрит на листы и совершенно ничего не может понять. В истории Чёрного Колдуна есть куча разных несостыковок. Конечно, можно было бы предположить, что это просто людские ошибки, но он ещё раз внимательно перечитывает, а затем подсовывает спящему оборотню. Тот спросонья рычит, но затем утыкается в исписанные каллиграфическим почерком листы.
- Что это?
- Ты только посмотри! Вот эта часть! – светлый тычет холеным пальцем куда-то в середину, а оборотень косит на него насмешливый взгляд.
- Если ты не забыл, то я не умею читать.
Рокудо замирает, а потом расплывается в ехидной улыбке.
- Ох, ты же наша необразованная псинка. Хочешь, покажу как пишется “сидеть”, “аппорт” и “нельзя”?
Кёя в одно мгновение перекидывается в своё волчье обличие, кидаясь на мага, но путается в светлых сетях, недовольно капая злой слюной на пол. На шум появляется ледяной король, и наказывает почему-то оборотня.
Мукуро торжествует ровно до того момента, пока не сталкивается с раздраконенным младшим правителем.
- Тридцать плетей жизнерадостному засранцу! – кидает он, и улыбка мгновенно сползает с самодовольного лица мага.
- Эй, за что?!
- Косо посмотрел на супруга короля, неуважительно возразил, слишком сильно улыбался, просто бесишь. Ещё причины? – огрызнулся Хаято.
- У меня есть хорошие вести, – Мукуро заискивающе улыбнулся и потряс листочками перед правителем.
- Хорошие новости, говоришь? – протянул блондин, – хорошие новости это просто замечательно. Стража, десять плетей этому засранцу! Его слишком довольная рожа меня всё равно бесит!
- Здравствуйте. – склоняет голову в почтительном поклоне мужчина перед опешившим правителем. Хаято отступает на шаг назад, незаметно окидывая взглядом длинный коридор. Как назло ни души.
Из широкого рукава привычно скользит легкий нож, совсем как там, в наколдованном мире проклятия, и младший король вымученно улыбается.
- Что-то хотели?
Мужчина машет рукавами красной рубахи и премило улыбается на натянутый оскал. Хаято как-то сразу ощущает себя немного ущербным по сравнению с ним.
- О, нет, нет. Ничего важного. Просто хотел представиться, может, Вы меня помните, – он приоткрывает глаза и в них на мгновение полыхает до боли знакомый оранжевый огонек, – моё имя Фонг. Я просто должен убедиться, что Вы в порядке. Не хотел бы оставлять своё место полуживому кандидату.
Глаза Юни блестят тем самым живым блеском разума, и Бьякуран недовольно хмурится. А затем накладывает в два раза больше чёрных чар.
Глаза Юни на мгновение тускнеют, а затем вновь сияют. Он не видит, как теребит на шее цепочку тёмный позади него, легко снимая все нити парой движений, но ночью на всякий случай цепляет на шею Тсунаеши тонкий ограничивающий ошейник. Откуда ему знать, что вещи, созданные Великим артефактором века Начала и тёмная кровь потомка Великого не взаимодействуют? Но это всё не мешает Белому королю вколачивать тонкое тело в постель каждую ночь, скидывая стресс, и явно будучи уверенным, что так сможет привязать подростка к себе.
Тсунаеши отключается, оставляя охочую до подобных увеселений тьму и считает сколько раз он всадит когти в светлую кожу короля. По одному за каждую ночь.
Пока он насчитал 12.
- Оставь книги на столе, – мужчина в зелёном халате, не оборачиваясь, махнул рукой спустившемуся в королевскую библиотеку магу.
Мукуро кивнул, приняв его за нового библиотекаря, и послушно опустил тяжёлые тома на резной стол. Зад жутко горел, хоть по уверению всех палачей, ему выбрали самого нежного. Не хотели портить “такую красоту.”
- И наработки свои оставь там же. Ты всё равно никогда не поймешь настоящей причины существования Чёрного Колдуна.
Только Рокудо машинально хотел бухнуть сверху ещё и листы с подобраннымим материалом, как встрепенулся и мгновенно изготовился к атаке. Трезубец с тихим звоном ударился о каменный пол.
Мужчина лениво обернулся на него, а затем вновь вернулся к изучению какого-то увесистого фолианта на древнем забытом языке. Маг хоть и подозревал, что нужная информация находится в таких книгах, но поделать ничего не мог. Никакая магия не могла позволить свободно переводить огромные тексты, а последний носитель языка умер столетие назад.
- Это ни к чему сейчас. Не трать понапрасну силы, они пригодятся позже.
- Кто ты?
- Побольше уважения, сопляк. Я там отобрал тебе нужные заклинания для аккумулирования энергии и мощные защитные купола. Будь добр, выучи их все, а потом я напишу тебе парочку боевых. Кстати, как твоё оборотническое заклинание?
- Кто Вы? – повторил попытку Мукуро.
- Уже лучше. Но ответь для начала на мой вопрос, мне нужно закончить исследование.
- Всё в порядке. Хорошо летается в облике совы.
Мужчина задумчиво потер щетинистый подбородок, а затем выудил из внутреннего кармана халата старое самопишущее перо. Оно тут же мерно заскользило, ведомое силой мысли, а Мукуро так и застыл, открыв рот.
- Но как? На такое волшебство нужно колоссальное умение... – он смотрел, как перо что-то зачёркивало, когда мужчина хмурился, как задумчиво постукивало по бумаге, когда он размышлял, и как захлёбывалось чернилами в приступе наплыва мыслей.
- Когда связан с тёмным магом, то и не такое можно творить, – буркнули в ответ. Ровно три минуты в библиотечной зале стояла тишина, а потом мужчина снова обратился к Рокудо, – не хочешь, чтобы я усилил твою птицу, скажем, до грифона?
- Аааа... Ооооо...
- Очень информативный ответ, молодой человек. А теперь, будьте так добры, заберите заклинания и оставьте меня на пару суток.
Мукуро подлетел к столику и сгрёб книги с закладками.