- Как ты вообще выходишь из неё? За тобой ведь следят.
Тсунаёши хмыкает и щурит карие глаза.
- Вы серьёзно думаете, что сторожевые не спят по ночам? Ха, ха и ещё раз ха! – подросток вскидывает руки и носком сапога стирает одну из еле заметных закорючек на земле, развеивая магию.
Священник серьёзно смотрит на Ламбо, черноволосого начальника, и осуждающе качает головой. Тот лишь беззаботно пожимает плечами, мол, с кем не бывает. Подумаешь, уснул, пока сторожил.
Тёмный недовольно хмурится, наблюдая тонкие следы от когтей чуть дальше, чем они должны были быть. Внутри начерченого круга. Он бросается ко второму символу, к третьему, пятому и оседает на землю около последнего, двадцать седьмого, того, который он, подумав, добавил в рисунок стройных знаков около священника для большей безопасности. Следы когтей подавались вперёд на полметра, может больше. Подросток проводит по тонким бороздам пальцами и невольно холодеет. Этого не может быть, только не в королевстве, где любая капля магии под запретом.
- Где мы сейчас едем?
- Примерно у Радужного Источника, – оглядывается начальник, распинывая всё ещё спящих подчинённых, – через восемь дней будем в столице.
- Не выходите из круга. А ещё лучше, встаньте в центр, к костру, – бросает маг и кидается выписывать на земле непонятные символы.
Служитель церкви с минуту гипнотизирует худую спину взглядом, а затем прикрикивает на, начинающих разбредаться кто-куда, гвардейцев.
- Что, оглохли? Быстро все к костру!
Маг вычерчивает шестидесятый символ, когда кто-то в чаще глухо рычит. Тсунаёши не глядя швыряет огненный сгусток, но промахивается, и в то же мгновение что-то чёрное и клыкастое лязгает в опасной близости от его горла. Подросток отползает назад и раздирает недавний порез на запястье. Едва кровь касается земли, тут же вспыхивают двенадцать недостающих знаков, смыкая защитный круг. Остальные символы также наливаются пламенем магии шатена, перетекающей от одного к другому. Когда два потока встречаются, столб огня взмывает ввысь, рассыпаясь искрами, а затем гаснет. И только руны светятся расплавленным железом.
- Что это было? – шепчет начальник, стараясь не обращать внимания на предательскую дрожь в коленях.
- Сейчас увидите. На них даже я давно не натыкался, – отходит к гвардейцам Тсунаёши. Священник кладёт ему широкие руки на тонкие плечи в отечески-успокаивающем жесте.
- Мы сможем защитить тебя, если что. Они прекрасно подготовлены, – кивает на стражей он.
Тёмный усмехается в ответ.
- Это я смогу защитить вас. Если что.
К границе с разных сторон подходят чёрные волки, топчась около барьера и изредка царапая его когтями.
- Подкопы делать бессмысленно, – предупреждает шатен, – мой щит уходит глубоко вниз.
Кто-то особо ретивый кидается на магическую преграду, но прозрачная пленка только расходится огненными волнами, не позволяя пересечь круг заклинаний.
- И устойчив к физическому воздействию.
Гвардейцы выхватывают оружие, когда волки начинают припадать к земле, а по округе разносится отвратительный хруст ломающихся костей.
- Успокойтесь. Пока вы внутри – вы в безопасности, – тёмный делает шаг вперед, чтобы стражи не глядели в его глаза. Не стоило пугать людей ещё больше.
Кто-то дрожит, оглядываясь на то, как волки сбрасывают шкуру и ломают собственные кости под новый облик, кто-то хватается за оружие ещё сильнее, сжимая до такой степени, что холодный металл слегка гнётся в руках, но стоит отдать им должное, паника не затмевает разум.
Тсунаёши выбирает одного из принявших человеческий облик волков и решительно подходит к границе круга. На оборотне много чёрных татуировок, покрывающих нагое тело узором, смутно напоминающем скелет. Учитывая, что другие не блещут таким же обилием отличительных знаков, то маг предполагает, что это предводитель собравшейся своры.
- Вы находитесь на территории Его Ледяного Величества, – произносит подросток, пока мужчина окидывает его изучающим взором. Даже привыкшему к любым ситуациям тёмному становится не по себе от такого пристального внимания и он ведёт плечами, словно скидывая тяжёлый взгляд.
Оборотень удовлетворённо хмыкает.
- Мы свободные животные, и границы государств нас особо не беспокоят.
Скалится, демонстрируя ровные человеческие зубы, и это вполне можно принять за улыбку. Если бы не было так жутко.
- Его Величество истребляет любое порождение магии. Оборотничество одно из ответвлений тёмного колдовства.
Тсунаёши рассматривает замысловатый рисунок на его груди, силясь разобрать, к какой стае относится вожак, когда замечает белые линии, вплетающиеся в узор на плечах и скользящие по крепкой ключице.
- Уходите. Появление целой стаи можно рассматривать, как сигнал к войне, – подросток склоняет голову набок и смотрит на удивлённое лицо вожака, – заодно, передайте Его Белому Величеству, что сила не на его стороне.
Оборотень следит за тем, как пальцы мага прослеживают белые полосы от плеча к яремной впадине, спокойно проходя сквозь непроницаемый для его стаи барьер.
- Не смотря на то, что я один без проблем могу стереть всё его государство к чертям за одно мгновение, так у меня в друзьях ещё и равный по могуществу светлый, – шатен прищуривает оранжевые глаза и отлаживает ямку между ключицами, а затем скользит пальцами вверх.
Мужчина еле слышно рычит, но звук отдаётся вибрацией, и тёмный предусмотрительно отнимает руку.
- Уходите. Неважно зачем вы пришли – уходите.
- Мы пришли за тобой, колдун, – оборотень сверкает жёлтыми глазами и наклоняется к нему, чуть ли не соприкасаясь носом. Если бы не барьер, тёмный за себя не отвечал бы. Тьма встрепенулась, почуяв вторжение в личное пространство на таком чрезвычайно интимном уровне, заструилась по венам, обжигая похотью.
- Увы, у меня на ближайшей неделе запланировано сожжение. Не думаю, что после него я буду в состоянии прислуживать любому человеку, носящемуся в своём титуле фразу “Его Королевское Величество”. У меня будет аллергия на вельмож и их елейные рожи, на чванливость правителей и на наглость некоторых вожаков, – Тсунаёши не отшатывается от находящегося слишком близко оборотня и наконец-то замечает тонкие чёрные ниточки магии в медовых глазах вожака. Тёмный чуть прищуривается и снова окидывает взглядом подтянутую фигуру, видя тонкое, еле заметное переплетение магии.
Оборотень слегка кивает, а его волосы задевают нос мага через ослабший барьер, а затем подзывает ещё одного, подойти, поглядеть на юного колдуна.
Реохей конкретно не понимает, почему шатен вдруг делает шаг вперед, за преграду, и дёргается следом, но его останавливают жестом.
- Щит не проницаем снаружи, но не изнутри. Мы сможем выйти, – Ламбо тянет его за рукав обратно, и священник неохотно подаётся.
Тсунаёши просто щёлкает пальцами за спиной, и сотни золотистых искр отлетают от барьера, сжигая магию слежения на каждом оборотне, и только на вожаке переплетение настолько крепкое и спрятанное в линиях татуировок, что тёмный не может до конца разглядеть их все.
- Я обычно не извиняюсь за такое, но, кто знает, какие у вас там волков законы, – предупреждает подросток, отмахиваясь рукой, на которой бренчит только что созданный Реборном браслет.
Оборотень реагирует на посторонний звук, отводит взгляд, прослеживая траекторию движения источника, и шатену хватает этой доли секунды, чтобы коснуться губ мужчины. От близкого телесного контакта и прикосновения, которое по уверениям предков несёт один из высших сокральных смыслов, состоящих из тех мутных формулировок, кои подросток, в силу своей незаинтересованности подобной чушью, припомнить не мог, все нити магии, не принадлежащие ему, слетают словно по щелчку.